Вечный инстинкт [ЗАВЕРШЕНО]

Пролог

Чон Чонгук - властный и грозный глава международной корпорации морских перевозок, основанной еще его прадедом, - стоял в роскошной элегантной гостиной своего дома, расположенного в самом элитном районе Сеула. В руке он держал фотографию и пристально разглядывал мальчиков-близнецов, изображенных на ней.

Черноглазые, темноволосые, с оливковой кожей, они смотрели прямо на него, а рядом, обняв мальчиков за плечи, стояла их мать. Все трое были одеты в поношенную дешевую одежду.

Высокий, темноволосый, с мужественными чертами лица, обладающий решительным характером, Чонгук не шевелился. В ушах его, словно эхо, звучали слова сестры.

- Это твои сыновья, - убеждала она Чонина, их младшего брата. - У них наши фамильные черты, а ты учился тогда в университете в Манчестере.

Чонгук мог больше не смотреть на снимок, который привезла Мина. Она сделала его в аэропорту Бангкок, когда возвращалась домой, погостив в семье мужа. Лица мальчиков врезались в его память.

- Я ничего не знаю о них, - возразил Чонин, нарушив тишину, воцарившуюся в гостиной. - Они не мои, Чонгук, честное слово. Пожалуйста, поверь мне.

- Они, несомненно, твои, - настаивала Мина, продолжая нападать на младшего брата. - Ты только посмотри на их лица. Чонин врет, Чонгук. У этих детей наша кровь.

Чонин взглянул на сестру, потом на брата. Они ссорились, как маленькие дети. Между Чонином и Чонгуком было два года разницы, а с Миной он был одного возраста. После смерти деда он заботился о них, словно отец, и часто выступал арбитром в их спорах.

На этот раз, впрочем, арбитр не потребуется.

Чонгук заявил:

- Мальчики - нашей крови, но они - не дети Чонина. Брат говорит правду. Это не его сыновья.

Мина удивленно уставилась на него:

- Откуда ты знаешь?

Чонгук, отвернувшись к окну, взглянул на горизонт - туда, где небо сливалось с морем. Внешне он оставался спокойным, но внутри кипел от гнева. В голове всплыли воспоминания, которые, как он думал, были давно похоронены.

- Знаю, потому что это мои дети, - сказал он.

Глаза Мины расширились.

Но не она одна была шокирована. Чонгук тоже пережил шок, когда взглянул на фото и немедленно узнал молодую женщину, склонившуюся к двум мальчикам, потрясающе похожим на своего отца, то есть на него. Странно, но на фото она выглядела даже моложе, чем в ту ночь, когда он встретил ее в манчестерском клубе, где частенько собирались молодые футболисты и, соответственно, их юные поклонницы. Чонгука привел туда знакомый, который вскоре оставил его, решив подцепить какую-нибудь девчонку. Он и Чонгуку посоветовал сделать то же самое.

Губы Чона сжались. Он запрятал воспоминания о том времени так глубоко, как только смог. Стоило ли вспоминать о единственной ночи, проведенной с подвыпившей размалеванной девицей в мало что скрывающих одежках, настойчиво заигрывавшей с ним? В какой-то момент она просто схватила Чонгука за руку, явно собираясь затащить его к себе в постель. Правда, таким поступком вряд ли может гордиться мужчина, уважающий себя, - невзирая на смягчающие обстоятельства, сопутствующие той ночи. Она принадлежала к тем девушкам, которые любой ценой добивались внимания высокооплачиваемых молодых футболистов, облюбовавших это место. То были жадные, безнравственные молодые особы, у которых имелось только одно желание: найти богатого любовника, а еще лучше - богатого мужа. Этот клуб, как рассказывали Чонгуку, притягивал их как магнит.

Он занялся с ней сексом совсем не потому, что она ему понравилась. Гнев, возмущение, негодование побудили его к этому. Он злился на девицу - за то, что она привязалась к нему, злился на деда - за то, что тот пытался контролировать его жизнь. Дед не допускал Чонгука к управлению бизнесом, упрямо отказываясь модернизировать его, и международная корпорация медленно разрушалась. Чон злился на своих родителей. Отец умер больше пяти лет назад, оставив его без всякой поддержки. Мать вышла за него замуж по расчету, а сама продолжала крутить роман с другим мужчиной. В ту ночь гнев настолько овладел им, что совершенно затмил разум, и теперь результат был налицо.

Его сыновья.

Его!

Ни с чем не сравнимое ощущение охватило Чонгука. Он никогда не испытывал подобные чувства - и уже решил, что не испытает. Он был современным человеком - логичным, сдержанным, чуждым эмоций. И вот теперь где-то глубоко внутри, под самым сердцем, росло мучительное осознание того, что дети должны расти под его крышей. То был древний отцовский инстинкт.

Эти мальчики - его сыновья. И место их здесь, рядом с ним, а не в Таиланде. Именно здесь они научатся тому, что такое быть сыновьями Чон Чонгука и его наследниками. Он внушит им чувство ответственности. Интересно, сколько вреда успела нанести им женщина, которая их родила?

Он дал им жизнь и теперь во что бы то ни стало вернет их домой, в Сеул - на землю, которой они принадлежат и которая принадлежит им.