ЮЧжоу в картинках

потому что

- Я тебя люблю, - шепчет ЧжоЧжо куда-то Джонни в шею.

Это так нереально, что ему кажется, будто он ослышался. Но ЧжоЧжо повторяет на выдохе:

- Люблю тебя, люблю тебя, - и щекочет кожу ресницами.

На улице зима, и в комнате градусов семнадцать, не больше. Это вообще не жарко. Они спят вместе, это тесно, но так теплее. Под ребра упирается торчащая из матраса пружина, и Джонни чуточку смещается, еще на пару сантиметров ближе к ЧжоЧжо, и тот прижимается всем телом, обнимает руками и ногами, как коала с обложки «National Geographic» любимую ветку.

- Я тебя тоже, - счастливо тихонько смеется Джонни, - И сильнее.

- Нет, я сильнее, - спорит ЧжоЧжо.

- Нет, я, - упорствует Джонни, ловит руку Чжоу и тянет ее вниз, под одеяло, туда, где горячо и хочется прикосновения. – Чувствуешь? А ты чем докажешь?

- И я! И у меня... - шепотом восклицает ЧжоЧжо, перехватывает ладонь Джонни и прижимает к своему паху. Да, доказательство там тоже имеется.

- О-ох! – вырывается у него, и Джонни улыбается.

Он придавливает ладонь сильнее и чуть двигает ею вверх-вниз.Чжоу мычит сквозь зубы и подается навстречу. Джонни еще немного усиливает нажим, и вскоре ЧжоЧжо выгибает и протряхивает. Он судорожно дышит, со свистом втягивая воздух, и вздрагивает, когда Джонни убирает руку.

Потом он лежит и сопит, и Джонни прекрасно знает, о чем он думает.

- На, - он сует ЧжоЧжо коробку салфеток с прикроватной тумбочки.

Тот удовлетворенно вздыхает и долго возится, приводя себя в относительный порядок. Он ужасно смешной, но Джонни знает, что не стоит сейчас смеяться над ним. В такие редкие драгоценные моменты он открытый и уязвимый, весь будто наизнанку, тронь неосторожно – и до крови. И Джонни понимает, что они больше чем партнеры по фильму, чем друзья, чем любовники, когда чувствует его как себя.

Наверное, это и обратный процесс. Потому что ЧжоЧжо прижимается и шепчет:

- А ты? Тебе же тоже надо...

- Угу, - хмыкает Джонни и толкается в его бедро.

А Чжоу вдруг закрывает пальцами его рот и частит торопливо:

- Ты только ничего не говори! Я просто хочу попробовать. Я знаю, что не умею, но я в порнухе видел...

О, господи, гребаный боже! ЧжоЧжо хочет ему отсосать? Правда что ли? Боже, нет! Черт, да! Да! Да! Да! Конечно, какой дурак откажется от минета, тем более от Чжоу. Ведь Джонни не раз видел это в мокрых снах.

А ЧжоЧжо уже сползает по его телу вниз, и на животе горячее влажное дыхание. Джонни замирает, как на вершине Русских горок, и ждет. ЧжоЧжо там что-то затих. Только пыхтение слышно из-под одеяла. Что он там делает? Обнюхивает его что ли? Так смущает... Джонни хочется срочно все прекратить, схватитьЧжоу за плечи и выдернуть наружу, но...

Мокрое и гладкое мазнуло по головке. Фаак! Понеслись! ЧжоЧжо облизывает неторопливо и обстоятельно, как шоколадное эскимо. Когда язык проходится по уздечке, Джонни хочется даже не застонать - взвыть! Он прикусывает край одеяла, глуша стоны. Он же не баба, чтоб пищать во время секса.

И тут Чжоу высовывает голову:

- Кит, я все делаю правильно? ...Кит?

И Джонни чувствует себя дурак дураком - с круглыми глазами и одеялом во рту. А Чжоу, умница ЧжоЧжо, язва и сволочь, глядит на него внимательно и, сморгнув, серьезно кивает:

- Похоже, да, - и снова исчезает под одеялом.

Наверное, это не самый искусный минет в жизни Джонни. Но определенно самый лучший. Потому что. И это не обсуждается.

ЧжоЧжо облизывает губы и презрительно фыркает на поданые Джонни салфетки

- Я чистый, - гордо заявляет он.

- Ты что, все проглотил? – не верит Джонни

- Нуу... да.

- Ты все проглотил, серьезно? – уточняет Джонни, давясь смехом.

- Да, - смущенно подтверждает Чжоу и мстительно двигает Джонни кулаком под ребра, чтобы не смел ржать.

Но Джонни все равно ржет и лезет целоваться.

А потом ЧжоЧжо устраивается головой на его плече и, почти засыпая, ворчит:

- И все-таки сильнее – я...