Meolkat: A world in which there are no boundaries.

Pt.7. Желание крови.

POV. Эмилия.

– Нам надо выиграть время, пока ребята не вернутся, согласна? – я снова киваю в слабом оцепенении, рассеянно глядя на военную одежду в руках Гренц.– Мне необходимо подготовиться, – говорю я, осматривая Тэхёна, и напоследок бросила дриаде, – Ты уж пригляди за ним.

После этих слов я проследовала вслед за охотницей за пределы комнаты в холл, с тяжелым сердцем осознавая, что оставляю обессиленного сильфа, в прямом смысле слова, на руках хрупкой дриады.Будоражащая кровь картина из окна пугала так, что, возможно, от страха кишечник уже свернулся в трубочку. Количество наступающего войска превосходило оборону святилища в полторы тысячи раз. Если мы и сможем дать отпор, то продлиться он максимум час, ни минутой больше, и то только благодаря большому количеству жертв.
Идя по аркообразному коридору, я в лихорадке рвала на себе корсет и выбивала ногами конструкцию, по которой струилось шелковое платье, все в крови и грязи.

– Хочешь, помогу? – Анна заметила мои бесплодные попытки стянуть с себя одежду.
– Да, пожалуйста, – ответила я, после чего застывший воздух разрезал треск ткани и по коридору разнесся глухой стук упавшего на каменный пол дерева.

Пара минут – и кожу приятно согрела плотная ткань костюма.Мы проскочили несколько парадных залов, затаившихся в немом ожидании, несколько коридоров и лестничных пролетов, уверенно направляясь в покои Гренц, где было припрятано несколько складов с оружием из разряда «на всякий случай».

– Доверяй, но проверяй, – оправдала себя Анна, вручив мне три пары ножей, два меча и копьё, а на бедро повязала кнут из драконьей кожи.Вес холодного оружия своей тяжестью пригвоздил меня к месту, а руки проняла предательская дрожь.
– Мы справимся, – уверенно произнесла рыжеволосая, хлопая меня по плечу. – Я готова руку на отсечение отдать, что парни в скором времени вернутся нам на подмогу. Ну а пока, моя дорогая, будь храброй девочкой, и покажи, на что ты способна!

Губы Гренц поддернула ухмылка, но я успела уловить в ее глазах тревогу, прежде чем та скрылась за дверью. Я последовала за ней. Несмотря на словесную поддержку охотницы, я не могла унять свое бьющееся в бешеном ритме сердце, отчасти из-за событий, что нас ожидали, и отчасти из-за беспокойства за собственного брата, которого я не видела уже больше суток.

– Почему мы направляемся в восточную часть храма? Войска с другой стороны! – задала я вопрос Анне.
– Думаешь, наш враг настолько глуп, что не воспользуется лазейкой?
– Что ты имеешь в виду?...
– Осада происходит с трех сторон храма, но не с восточной. Не странно ли это для такого широкомасштабного нападения? – я кинула на Гренц недоуменный взгляд.
– Хочешь сказать, что они попытаются проникнуть в храм каким-то иным путем?
– Только не попытаются. Они уже это сделали. Этот храм, как и большинство старинных архитектур этого края, имеет подземелье. Восточная часть защищена слабее, чем остальные. – Анна замедлила шаг и остановилась в проходе со сквозными окнами, подозвала меня подойти поближе.
– Вот тебе доказательство. Посмотри. Этот щит создан мастерски... обманной магией.

Фальшивка. Мой острый взгляд поймал те самые фальшивые узлы магии, которыми во всю используют декорщики, чтобы создать правдоподобную картинку мощного щита. Такой щит требует не так много магии, а нужные заклинания призваны стягивать её в тугие узлы, сжимать. Сгусток магии внутри нагревается и вырывается с большой силой, пролетая пулей по каналам, и вновь попадает в клетку из заклинаний. Меня пробрал холод. Все намного хуже, чем я предполагала.

Анна продолжила: – ... не послал сюда оборону, потому что это могло выдать нас.
– А как насчет подземелья? Не могли же все забыть о нем?! Я не понимаю, что это за чертовщина! Почему здесь всё ещё нет обороны?
– Потому-то мы здесь, Эми. Больше некому. Идем. Нам нельзя мешкать. Наш враг наверняка нас заждался.

В воздухе слишком много страха и злобы. Слишком много магии. Я судорожно вздыхала его, погружаясь всё глубже в недра земли. Свет заходящего солнца давно уже померк, и вокруг нас захлопнулась плотная клетка черноты. Я держала наготове увесистое копье. Оба меча надёжно уместились в заплечных ножнах. Я следовала за светом факела, который в цепких своих руках держала Гренц. Её и так огненные волосы горели сейчас в этом свете. Кудри водопадом ниспадали до середины талии, и я внезапно осознала, как же она красива. Воинственна и опасна. Защитница и верный друг. Я успела проникнуться к ней привязанностью и... нежностью за столь короткий период времени.
Она готова рискнуть собственной жизнью, чтобы спасти другую жизнь, но никогда не поступала опрометчиво. Оперировала холодным умом и никогда не промахивалась.

– Твою мать. Что еще за лабиринт такой?! – зашипела Анна.

Я выглянула из-за её плеча и узрела очередной тупик, старинный черный камень, испещрённый мелкими трещинами. Мы несколько раз сворачивали, и всегда направо, двигаясь строго на восток.

– Уходим! И живо!

Она резко развернулась и бросилась по уже известному пути. Я еле поспевала за шустрой охотницей. Впереди разрастался гул. Из плотного скопления звуков отделился один ясно различимый звук, который ни с чем не спутаешь. Вой оголодавшей дикой собаки. Целой своры псин.

– Мерзавцы, – выдохнула Гренц, остановившись на перекрёстке поворотов.

Из глубины одного туннеля надвигалась волна смрада и желания крови.Оборотни низшей касты.

– Эти мрази притащили этих тварей! Тварей, без капли сочувствия и сострадания, способных сожрать собственное дитя, даже не чувствуя острого голода.

Пламя огня, отражаясь в холодном металле в руках Гренц, игриво лизало его поверхность, Анна вставила факел в подставку на каменной стене и покрепче ухватилась за рукоятку меча.

– Знаешь, – всё внутри содрогнулось от её внезапно ставшего низким и глухим голоса. Она обернула своё лицо ко мне. Изумрудные глаза девушки сверкнули мимолетом в свету пламени, я увидела на её щеках бороздки слез. – У меня тоже есть страхи. Я всю жизнь боялась оборотней, а особенно своры этих тварей. Ты первая, кто узнал об этом, Эми, – она озарила меня своей лучезарной улыбкой.

Глаза вновь наполнились слезами, и Анна резко повернулась и бросилась вглубь туннеля, навстречу тьме. Я стояла посреди коридора, лихорадочно сжимая и ослабляя пальцы вокруг копья. Стены подземелья начали давить на меня. В ушах стоял невыносимый шум. Глаза впились в исчезающую в темноте фигуру Гренц. Ноги приросли к полу.