Просто танцуй, или Стремясь к мечте

6. Любовь и боль

Можно ли назвать этот дом родным? Серые грязные стены, с которых кусками свисали когда-то бежевые обои, скрипучий пол, старая мебель. С первых секунд пребывания в доме в нос ударил запах дешевого алкоголя, а в горле запершило от сигаретного дыма. Как же Хосоку не хотелось сюда возвращаться, для парня это был ад на земле.

- Явился! - заметив парня, дрожа, пытался подняться с дивана мужчина. - Жена! Сын т-твой, - заикаясь, говорил он, тряся при этом бутылкой соджу.

Хосок скривился и, даже не поздоровавшись, прошёл в маленькую душную кухоньку, но всё же было в ней что-то уютное и домашнее: всё аккуратное и чистое, сквозь гадкий запах алкоголя и сигарет доносился приятный аромат домашней еды.

- Сопляк мелкий! - крикнул ему вслед пьяный отец и упал на диван.

- Мама... - позвал Хосок женщину, что стояла к нему спиной, - Мама, - его голос уже дрожал, но женщина всё ещё не откликалась, - Мама! - сквозь слёзы сорвался на крик парень и упал на колени.

Чон приехал домой сразу же после того, как ему позвонила мама, и сообщила о пропаже сестры. Хосок уже давно уговаривал маму переехать подальше, но она была доброй, всегда такой была, не могла оставить своего мужа. И даже, когда, пьяный, он её избивал, она прощала. Когда Хосок был маленьким, мама своим телом закрывала его и дочку от ударов плёткой, поэтому всегда была в синяках и ссадинах. И сколько можно это терпеть?

Худая, она стояла к нему спиной. Но Чон видел, как содрагаются её плечи, как слёзы падают на пол. И всегда она так, никому не показывает своих эмоций, плачет в одиночестве, закрывая рот платком, чтобы никто не слышал, но Хосок всегда слышал, и всегда болело его сердце, которое было полно любви к матери и одновременно полно ненависти к отцу.

Парень обхватил ноги матери, стоя на коленях. Та вздрогнула от неожиданности и замерла.

- Мама, пожалуйста, уйди со мной! Я не выдержу, если ты ещё на минуту останешься с этим монстром! - молил Хосок, всё крепче обнимая мамины ноги.

Женщина быстро вытерла слёзы двумя руками и опустилась на пол. Лицо её казалось ещё более худым, чем когда они в последний раз виделись. Глаза красные от слёз, впалые щёки, но всё ещё красивые черты ухоженного лица. Она обняла сына, держа за голову.

- Пожалуйста, давай уйдём... - шептал Хосок, - Если, надо, я найду ещё работу, брошу школу и буду работать ещё больше!