Белый пепел

Глава 2

День, когда Гарри исполнилось одиннадцать, ничем не отличался от тысячи таких же спокойных дней на Тисовой улице. Сосед поливал газон, миссис Фигг ковыляла по улице с авоськой, полной кошачьей еды, а несколько дам, спрятавшись за занавесками, следили за двориками соседей, надеясь увидеть что-нибудь интересное. Всем им было невдомек, что кое-что очень интересное сейчас происходило в доме номер четыре, в чулане под лестницей, где юный Поттер как раз закончил читать книгу по истории магического мира. Содержание данного тома сильно отличалось от той истории, что одобряло министерство, однако Гарри этого не знал.
- Поттер, - громко застучала в дверцу чулана Петуния. – Вставай и приготовь нам завтрак!
- Иду, тетя, - откликнулся мальчик, откладывая книгу. Он оделся и отправился на кухню, раздумывая о том, что прочитал. Автоматически достал сковородку, бекон и яйца. Приготовление завтрака было для него привычным делом.
Автором книги значилась некая Батильда Бэгшот. Книга была новой, недавно изданной, и повествовала она об истории волшебного Английского сообщества от древних времен до падения Темного Лорда в восемьдесят первом году. В предисловии Батильда сообщала, что ее творение правдиво и полно, в отличие от школьных учебников.
Если верить ей, то жизнь магов никогда не была спокойной, постоянно происходили какие-то войны и восстания, которые приводили либо к мирным договорам, либо к следующим бунтам. И лишь одно противостояние длилось неизменно на протяжении многих веков: волшебников и магглов, чистокровных и магглорожденных. Разобраться кто прав, а кто нет, спустя тысячелетие было уже не возможно, в слишком плотный клубок запутались любовь и ненависть, ужас и злоба, глупость и сознательная месть.
Однако Батильда считала фактом то, что магия чистокровных сильно отличается от магии магглорожденых. Те, в чьих венах текла магическая кровь, были значительно могущественней магов в первом поколении, и поэтому могли пользоваться ритуалами и заклинаниями, которые последним часто оказывались не под силу. Это заставляло чистокровных считать себя выше, а магглорожденных бояться их возможностей. В итоге к настоящему времени, после долгой борьбы, удалось добиться того, что исконная магия чистокровных семей оказалась объявлена Темной и опасной, запрещена законом в большинстве стран Европы, а все несогласные либо героически погибли, либо сидели в волшебной тюрьме Азкабан, либо тайком практиковали искусство. Существовали, конечно, чистокровные волшебные семьи, которые утратили знания, а так же чистокровные в третьем-четвертом поколении, способные к применению древних магических ритуалов, но не знающие о них. И такому печальному положению немало способствовали Гарри и Лили Поттеры, уничтожившие Того-Кого-Нельзя-Называть.
Батильда Бэгшот не приукрашивала подвиги Темного Лорда. Однако признавала, что большинство его целей были созвучны с желаниями чистокровных семей. Гарри мгновенно понял, что этот человек был очень жесток и, возможно, безумен. И в то же время он казался чрезвычайно одаренным волшебником и умным человеком. Лишь однажды за всю книгу автор решилась назвать его по имени, и это тоже о многом говорило.
- Лорд Волдеморт, - сказал Гарри бекону и яичнице, задумчиво перекатывая слова на языке. Мальчик не знал французского, но Батильда сама все расшифровала в своей книге. – Полет смерти.
- Что ты там бормочешь? – буркнул Петуния, расставляя на столе посуду к завтраку. Естественно, никто из Дурслей не вспомнил о том, что у Гарри сегодня день рождения. Все их мысли были сосредоточены на недавнем визите Каркарова. Им трудно было переварить то, что Гарри станет полноценным магом, что в их доме появился директор волшебной школы, что кресло превратилось в овцу. Дурсли ходили подавленные, явно пытались придумать какое-то избавление от нагрянувших неприятностей. Впрочем, дорогие родственники и так никогда не вспоминали о дне рождения племянника, так что Поттер не обращал внимания.
- Все готово, - сообщил Гарри. Сейчас книги волновали его куда больше проблем Дурслей. Он никогда особенно не увлекался учебой, родственникам не нравилось, когда он приносил оценки выше, чем у Дадли, так что Гарри не напрягался. Однако Каркаров ясно дал понять, что от Поттера ему нужны высшие отметки. К тому же знания должны были помочь ему выжить в опасной для Мальчика-Который-Выжил школе. Ему хотелось бы обсудить прочитанное с кем-то взрослым, не заинтересованным как Каркаров, который явно был сторонником Темного Лорда, однако Дурсли совсем не подходили для этой цели. Если верить книге, его отец, Джеймс Поттер, принадлежал к семье чистокровных, сохранивших память и способности к так называемой темной магии. Все чистокровные так или иначе были родственниками, поэтому Гарри справедливо полагал, что у него должны быть среди них более подходящие опекуны, чем Дурсли. Должно быть, они брезговали полукровкой? Это заставляло его невольно проникаться благодарностью к сестре матери. Она тоже была не в восторге от его происхождения, но все же заботилась о нем, хотя и на свой манер. Впрочем, это не означало, что он хотел оставаться здесь и дальше!
- Поешь и можешь возвращаться в свой чулан, - буркнула тетя, будто пытаясь развеять его странные мысли. Гарри это устраивало. Теперь он собирался прочитать книгу про школу, в которой собирался учиться.
К полудню неожиданно вернулся домой дядя Вернон. Они с Петуньей о чем-то долго совещались на кухне, чем вызвали любопытство у детей. Дадли нервно крутился у дверей кухни, пытаясь подслушать хоть что-то, однако не преуспел. Гарри не собирался ссориться с ним за место у дверной щели, поэтому тихо сидел в чулане, прислушиваясь к долетающим через стенку бормотаниям тети. Несколько часов спустя, Гарри к тому времени как раз дочитал фолиант о Дурмстранге, Вернон и Петуния сами позвали их на семейный совет. На таких собраниях обычно присутствовала вся семья, включая Поттера, хотя по малолетству детей обычно просто ставили перед фактом о принятом решении.
- Мы переезжаем, - серьезно сообщила тетя в этот раз. Она стояла посреди гостиной комнаты, поджав губы и сложив руки на груди. Вернон устроился на диване, занимая его почти полностью, и грозно смотрел на детей. Дадли шлепнулся в кресло, а Гарри осталось только стоять у дверей.
- Что?! – возмущенно закричал Дадли, сразу же вскакивая. – Но мы не можем переехать! Здесь все мои друзья и…
- Мы не хотим, чтобы всякие ненормальные знали, где находится наш дом! – стукнул по столу кулаком дядя Вернон, заглушив сына. – Мне уже давно предлагают сделать «Гранингс» филиалом немецкой компании и переехать всей семьей в Германию. Раньше я отказывался, но теперь изменил решение.
Тетя и дядя выразительно посмотрели на Гарри. Возможно, они думали, что переезд, да еще и в другую страну, спасет положение, что в Германии Поттера не найдут волшебники, а он не сможет самостоятельно добраться до школы. Родственники же ничего не знали о порталах! Однако Гарри не собирался разубеждать их. На самом деле даже забавно будет, когда он все-таки сбежит в Дурмстранг даже из нового дома.
- Я не хочу! Не хочу переезжать! – закричал Дадли. Он затопал ногами, привлекая внимание родителей. Петуния кинулась к нему, пытаясь утешить. Вернон забубнил что-то недовольно. Гарри пожал плечами и отправился к себе в чулан. Он еще многого не знал о магическом мире, но что-то ему подсказывало, что попытки Дурслей спрятаться от волшебников напрасны.
Дадли буянил еще несколько часов. Он плакал, подбрасывал в воздух свою черепаху, разбил половину тарелок на кухне и даже ударил Петунию, но его усилия не принесли результатов. Мистер и миссис Дурсль были непоколебимы в своем решении. Тогда Дадли взял из гаража велосипед и уехал кататься. Его не было до темноты, так что Петуния не на шутку перепугалась, однако в итоге он вернулся - усталый и напуганный. Оказалось, что младший Дурсль с досады случайно едва не отдавил хвост одной из кошек миссис Фигг. Старушка бросилась к перепуганному животному и споткнулась, умудрившись сломать ногу и удариться головой. Бедняжку сразу увезли в больницу. Утром, сразу после завтрака, все семейство отправилось оформлять документы для переезда. Зарубежные партнеры дяди Вернона были заинтересованы в его фирме достаточно сильно, чтобы организовать семье экстренный переезд.
Дадли продолжал дуться. Петуния распродавала вещи, которые было слишком накладно везти в другую страну, а остальные быстро запаковывала. Дядя пропадал на работе, занимаясь бумагами фирмы. В дом то и дело наведывались риэлторы. На фоне всего этого хаоса Гарри упорно продолжал читать книги, купленные в Косом переулке. Он отвлекался только на то, чтобы поесть и помочь тете запаковать вещи. За три недели до отъезда Гарри успел трижды перечитать Историю магического мира, учебники по трансфигурации, зельям и чарам, ознакомился с астрологией и гербологией. Он особо тщательно проштудировал тома по темным искусствам и этикету. После этого Поттер стал стараться вести себя так, как положено приличному волшебнику. Если бы Дурсли не были так заняты переездом, то наверняка заметили бы изменения в нем, однако родственничкам было не до этого.
В конце августа все, наконец, было готово. Все вещи увезла большая машина с яркой надписью «Международные перевозки», а дом оказался продан. Семейству оставалась последняя ночь на Тисовой улице. Дурсли, хоть и приняли решение, совсем не выглядели довольными переездом. У тети Петунии глаза были на мокром месте, когда они вечером ели заказанную из ресторанчика пиццу: приготовить нормальную домашнюю еду было просто не на чем. Гарри мог понять родственников, все-таки они жили на Тисовой много лет и были здесь счастливы. У него самого не осталось об этом месте хороших воспоминаний, но уезжать все же казалось немного страшно.
Наверное, никто не спал в ту ночь в доме номер четыре. Стояла тишина, но, должно быть, каждый думал о чем-то своем. Дадли смотрел в окно и представлял себе друзей, с которыми уже попрощался. Петуния тяжело вздыхала, вспоминая, как приехала в этот дом из роддома с сыном на руках, как знакомилась с соседями, как чистила кухню тысячи раз, и как племянник помогал ей. Вернон в последний раз продумывал все плюсы и минусы переезда. Гарри при слабом свете старого фонарика в очередной раз перечитывал свои учебники.
Утром они сели в такси, потому что машина дяди Вернона уже была отправлена в путешествие, и направились в аэропорт. Самолет должен был доставить семью во Франкфурт, а затем на машине, взятой на прокат, переселенцы собирались доехать до маленького городка в пригороде, где купили дом, в котором они собирались прожить как минимум пару ближайших лет.
Поездка прошла почти без приключений. Лишь в немецком аэропорту симпатичная девушка на ресепшен удивленно посмотрела на документы Гарри, его шрам, который он не счел нужным маскировать до приезда в школу, и, радужно улыбаясь, поприветствовала:
- Рада приветствовать вас в нашей стране, мистер Поттер. Прошу вас подождать несколько минут, пока я не оформлю все необходимые бумаги.
- Какие еще бумаги? – недовольно засопел дядя Вернон. – Мы все оформили еще в Англии.
- Да, сэр, но вы не проинформировали о переезде волшебную службу контроля, - спокойно сообщила девушка. Она не обратила внимания на то, как мгновенно покраснел и надулся от гнева дядя, как схватилась за горло тетя. Их план спрятаться от магов провалился прямо в аэропорту! Служащая пару минут копалась в бумагах, лежащих перед ней, что-то пошептала над ними, а потом протянула Гарри. – Надеюсь, вам придется по вкусу Германия.
- Спасибо, мисс, - усмехнулся Поттер, косясь на шокированных родственников. – Но позвольте спросить, почему в Англии мне не пришлось оформлять никаких волшебных документов при выезде?
- О, - улыбнулась она. – С выездом и въездом в магическую Англию никогда не было проблем для несовершеннолетних волшебников. Иначе они каждый год сталкивались бы с кучей неприятностей, отвозя детей в Хогвартс, ведь он находится в Шотландии. Англичане такие консерваторы, все никак не могут расширить…
- Достаточно! – рявкнул Вернон на болтливую девушку. Он отобрал у Гарри бумагу, небрежно просмотрел ее и сунул к остальным документам. Видимо, любовь к порядку пересилила в нем ненависть к волшебству.
На выходе из здания аэропорта их ждал деловой партнер дяди Вернона, который без лишних промедлений пригласил их в машину и вывез из Франкфурта в сторону нового дома. По дороге мужчины тихо разговаривали по-немецки, а остальные осторожно прислушивались. Мистер Дурсль неплохо владел этим языком, потому что ему и раньше не раз доводилось вести на нем деловые разговоры, а вот остальным членам семьи пришлось экстренно учить язык, хотя разве выучишь его как следует за пару недель? Дадли не удалось, а Гарри и не пытался. Ему предстояло прожить в новом доме всего три дня до отправления в школу. Как собирался пойти в школу толстенький кузен, Поттера не волновало совершенно, но краем уха он слышал разговоры Дурслей о частном репетиторе.
Лишь к вечеру путешественники добрались до нового места жительства. Домик, да и вся улочка, очень напоминали то, что ни оставили всего лишь этим утром. Однако оглядываться не было ни сил, ни желания. Они проигнорировали любопытных соседей, выглядывавших из-за занавесок и, торопливо попрощавшись со своим провожатым, отправились в дом. У дяди Вернона даже не осталось сил на то, чтобы отругать Гарри за произошедшее в аэропорту.
В доме уже находились некоторые их вещи, доставленные раньше всего, однако свалены они были в таком беспорядке, что сейчас не имело смысла что-то искать. Они как попало улеглись спать в комнатах, которые выбрали. Гарри в этот раз досталась крохотная спаленка на втором этаже. Чулан в этом доме оказался слишком мал, а он все же рос, хоть и был значительно меньше, чем положено мальчику одиннадцати лет. Но спать пришлось на полу, завернувшись в какие-то тряпки, найденные в коробках. Дадли и его родителям, конечно, достались уже доставленные кровати.
Последующие дни прошли за разбором вещей и укладыванием их из коробок обратно на места. Мистер Дурсль даже не ходил на работу, помогая жене и детям. К ним приходили знакомиться соседи, постоянно отвлекая от этого занятия. Они угощали новых соседей пирогами, приносили сувениры и даже объясняли где и что находится в их городке. Так как Петуния объяснялась на немецком довольно слабо, она не сразу поняла ошибку, допущенную соседями. А те решили, что Гарри и Дадли братья, хотя мальчики были совершенно не похожи. Все соседи были очень удивлены, когда младший из детей неожиданно пропал первого сентября.
- Он уехал в частную школу, - пояснила тетя. Она хотела бы сказать, что это школа для трудных подростков, но не умела объяснить этого на чужом языке, так что просто пояснила. – Для особенных детей.
Больше разговоры о Гарри не велись, однако соседи, конечно же, запомнили, что он «особенный».
Еще вечером тридцать первого августа Гарри упаковал в специальную сумку, которую они купили в Косом переулке с директором, все необходимые вещи. Туда влезало много, а места занимала и весила сумка совсем мало. Ее с легкостью мог нести даже ребенок. Мальчик приготовил себе на утро школьную мантию, в которой собирался ехать, и приличную обувь. Он не собирался показываться своим будущим соученикам в маггловской одежде. Все они были опасны для него и не упустили бы шанса унизить. Судя по истории школы, нравы там были крутые, постоянно шла жесткая конкуренция за хорошее место в иерархии. Профессора же предпочитали просто не вмешиваться в эти конфликты. Так что нужно было сразу поставить себя так, чтобы хотя бы однокурсники вели себя с ним не враждебно, а это задача не простая. Директор решил несколько проблем, велев ему не называть себя Поттером, теперь ему хотя бы не будут мстить за смерть Темного Лорда. Однако фамилия Эванс была отвратительно маггловской, не оставляющей сомнений в происхождении. Да, в Дурмстранг не брали магглорожденных детей, но это только значило, что полукровки там находятся в невыгодном положении. Поставить себя перед всеми так, чтобы его хотя бы не унижали, было первоочередной задачей мистера Гарольда Джеймса Эванса.
Он не стал ни о чем предупреждать родственников утром. Как всегда позавтракал, под шумок завернул себе в дорогу кусок малинового пирога, поднялся в ванную, где тщательно замазал шрам. После чего спокойно переоделся, оставил тете записку на столе, покрепче взял свою сумку и схватился за письмо. Несколько минут прошло в бездействии и тишине. Мальчик в тревоге считал минуты. Он уже начал думать, что перепутал день, что опоздал, потому что часов у него не было, что директор просто подшутил над ним, что никакого волшебного мира вовсе нет. И тут его словно подцепили крючком куда-то под пупок и потянули. Это было совсем не похоже на аппарацию, и Гарри не сказал бы, что ощущения были приятными. Он едва устоял на ногах, когда в них толкнулась земля всего несколько мгновений спустя. Гарри оказался в толпе ребятишек. Все вокруг наполнилось шумом.
Поттер засунул бесполезное теперь письмо в карман и огляделся. Было немного прохладно, но не настолько, чтобы доставать из сумки шубу. Вокруг него было полно детей разных возрастов. Все они были в красных форменных мантиях. Многих провожали родители. То тут, то там раздавались радостные крики старшекурсников, находивших в толпе друзей. Рядом с Гарри плакала какая-то девочка, прощаясь с мамой. А еще в нескольких шагах строгая пожилая леди в черной мантии недовольно разговаривала с внучкой.
- И помни, Ромильда, ты не должна опозорить семью. Тебе повезло оказаться в Дурмстранге, так что заставь меня, наконец, гордиться тобой!
- Да, бабушка, - тихо отвечала ей девочка. Ее было почти не слышно из-за шума толпы. Гарри задумался о том, говорили ли они по-английски или здесь уже действовали чары, позволяющие понимать любой язык. Директор говорил, что в этом году поступают только двое английских детей. Он прислушался к другим голосам в толпе и различил иностранную непонятную речь.
Среди людей было трудно разобрать, где он все-таки находится, так что мальчик постарался отойти. Он сделал всего пару шагов, и его глаза распахнулись в крайнем изумлении. Они все стояли на деревянной пристани. И отсюда открывался потрясающий вид на море. По крайней мере, Гарри решил, что это море, потому что не видел бурной темной воде ни конца, ни края. Волны поднимались великолепными горами с белыми шапками пены. И на этом морском великолепии покачивался величественный корабль. Он был темным, немного жутковатым, как корабль-призрак и внушал внутренний трепет. Пара молодых волшебников как раз скинула с корабля на пристань сходни, и на них поспешно шагнули студенты. Толпа незаметно разделилась на родителей и детей, Гарри быстро сориентировался и присоединился к последним.
Они поднялись по сходням и оказались на палубе. Старшекурсники, которые уже не раз здесь бывали, поспешили спуститься в каюты, а малыши последовали за ними. Внутри оказалось гораздо уютнее, чем казалось при первом взгляде на корабль. Стены в узких, хорошо освещенных коридорах, были обиты светлой тканью, что придавало некий уют. Каждые пару метров в стенах находились двери, которые, видимо, вели в каюты. Там привычно обустраивались старшекурсники. Гарри задумался, не стоит ли и ему присмотреть себе каюту, когда его схватила за шиворот сильная рука. Ее обладательницей оказалась худая светловолосая девушка с цепким взглядом. Ее скулы были широкими, а черты лица грубыми.
- Ты первокурсник, - констатировала она.
- Да, - кивнул Гарри в подтверждение. Не было смысла отрицать очевидное.
- Я староста, - пояснила девушка, указывая на приколотый к воротнику позолоченный значок, который Поттер не заметил, разглядывая ее лицо. – Вообще-то я должна присматривать только за девчонками, но мой напарник куда-то смылся, так что и тебе помогу.
- Спасибо, - улыбнулся с облегчением мальчик. Она кивнула ему следовать за собой и поспешила куда-то вглубь корабля. Ее несколько раз окликали из разных кают, пока они шествовали по коридорам, однако староста лишь усмехалась и махала рукой желающим пообщаться. – Я Гарольд Эванс, - представился Гарри, поспешая за ней. Было бы грубо не назвать свое имя.
Она посмотрела на него и сморщила носик, однако представилась в ответ:
- Регинлейв Кёнинг.