Сходя с ума

Глава 5

Горячее дыхание обожгло рот, и омега в отчаянных попытках отстранить от себя напористого парня уперлась дрожащими ладонями в мужские плечи, но куда ей - силы у того не занимать и он даже не обратил внимания на то, что она там делала. Его язык тут же пробрался в дрожащий женский ротик, а зубы властно прикусили дрогнувшие женские уста. Жесткие пальцы расположились на нежных девичьих бедрах, грубо раздвигая те в стороны и сразу надавливая всей площадью ладони на мокрый хлопок, что так заманчиво открылся из-за задравшейся юбки.

Ощущая влагу на пальцах альфа лишь в очередной раз рыкнул, что волной дрожи прокатилось по телу девушки.

И дальше все было, как в тумане. Руки, что порвали по швам ее блузку; в ушах до сих пор слышится, как маленькие пуговички разлетелись во все стороны, ударяясь о пол и теряясь в темных уголках подсобки. Пальцы, что спустили вниз чашечки объемистого бюстгальтера - он даже не посчитал нужным его рвать или расстегивать, можно же ведь просто опустить вниз, выпуская на волю трепещущую молодую плоть.

Тогда возбуждение дало по мозгам так сильно, что Люси сама потерлась изнывающей от желания промежностью о красноречиво уперевшуюся в ткань трусиков увеличившуюся ширинку. Она не понимала что творит сама и что собираются делать с ней. Но в тот момент было лишь одно:

Пусть касается.Пусть делает, что хочет. Только бы не отпустил.

И пускай ее рот выстанывал молебное:

- Отпусти... пожалуйста...

Ее ноги сами раздвигались в стороны, а ладони комкали волосы и сжимали ткань спортивной мастерки на замке, под которой была такая же белая рубашка и у которой так же не осталось ни одной пуговицы после того раза.

Люси никогда не думала, что ее первый раз будет именно таким: в школе, в подсобке, на едва держащейся на своих ножках тумбочке, с парнем, которого она не знала вовсе, и без той нежности, которую она так часто себе воображала.

Тогдашний единственный плюс течки был в том, что ей не было больно, когда пульсирующий, твердый как камень член вонзился в нее одним мощным движением бедер, а ее тело сжали в жесткой хватке. Вот только все равно было что-то не то; чувство отчаяния накрыло уже после того, что случилось, а осознание:

«Я ведь его даже не знаю...»

Болезненно ударило по голове.

Но это было после. А тогда альфа яростно вколачивался в ее влажное лоснящееся лоно, рыча так громко, что у девушки звенело в ушах. Он сжимал ее рот ладонью, из-за чего омеге порой казалось, что та задыхалась; он вытрахал Люси душу, это было единственная мысль, которая посетила ее тогда.

Спасибо на том, что тот догадался вовремя выйти, прежде чем девушку накрыл оргазм и та закричала в жестком поцелуе, чувствуя, как вязкая жидкость горячей лавой выплеснулась на внутреннюю сторону девичьих бедер.

Тумбочка едва держалась на своих деревянных ножках. Как и сама Люси, что тут же свалилась с нее, когда альфа выпустил ее из хватки, натягивая спущенные джинсы обратно и звеня пряжкой ремня. Она дрожала вся: мокрая, потная, со слезами на глазах и текущей слюной из уголка рта. С обкусанными до кровавых кусков губами, опухшими засосами на шее, груди и плечах, и с рваным укусом у самых ключиц, из которого каплями сочилась алая кровь.

Отметил...

Он оставил на ней метку. Хотя даже не обернулся, когда уходил и не сказал и слова. Он лишь поджимал губы, когда девушка пыталась встать, опираясь на ту злосчастную тумбочку, на которой ее пару минут назад нещадно отодрали - другого слова просто не было. Тело отчетливо помнило сильные, грубые и быстрые толчки внутри себя, как все внутри сжимается и пульсирует от них.

- Дура, - вновь грубо высказался тот, а Люси даже не отреагировала: вновь попыталась встать на ватных ногах, но неуклюже упала, усевшись на холодном полу и поджав к себе худенькие ножки. Тогда он сжал свои пальцы в кулаки, словно сдерживая себя. Потом цокнул, стянул с себя спортивную мастерку, в два шага преодолел расстояние до нее, и обернул ее в теплую материю. Кофта была настолько ей велика, что полностью укрыла ее спину и плечи, даже закрыла бедра. А еще она была теплой, как и руки того, кто так просто поднял ее, усадил на перевернутое донышком вверх ведро и хрипнул тихо у самых губ:

- Останься здесь, я сейчас.

Мутные карие глаза Люси увидели крепкую линию челюсти, мускулистую шею, за которую она в исступлении хваталась и на которой удалось разглядеть рисунок: некая черная метка, что по очертаниям была похожа на дракона. Лица не удалось запомнить. Как бы омега не старалась, как бы не всматривалась - ничего не было видно.

И он ушел. Тихо прикрыл за собой дверь, потому что теперь точно знал - никто сюда не войдет, ведь все крохотное помещение вдоль и поперек пропахло его запахом. Как и девушка, что осталась там. Она вся теперь пахла только им. Собственнический инстинкт альф, чтоб его.