Настоящая звезда

177

ФИЛЬМ: АЛЛЕЯ САТАНЫ.

СЦЕНА 12.

ЦЕРКОВЬ, НОЧЬ.

Дни летели один за другим. С наступлением ночи монахи церкви уже вернулись в свои комнаты. В церкви не осталось ничего, кроме ярко горящих свеч, пляшущих на морском ветру, и одинокого монаха.

Тан жил в этой церкви уже три месяца. Он верил, что весть о его преступлении никогда не пересечёт моря и не доберётся до этого места. Он должен был верить, что всё так и будет. Облачённый в простую чёрную мантию, Тан встал на колени перед статуей Бога и начал молиться. Он молился, чтобы Бог простил ему его ложь, потому что он солгал всем в этой церкви.

Он дал им фальшивое письмо, поэтому никто из них не знал правды.

Иногда он просыпался посреди ночи от того, что у него звенели в ушах обвинения его бывших товарищей. Они обвиняли его в том, что он нечист. Грязные слова и горящие глаза угрожали поглотить его, как море снаружи. Он тонул в воде, погружаясь всё глубже и глубже. Он не мог дышать, и свет перед его глазами постепенно тускнел. Наконец, он погрузился в холодный тягостный мир, наполненный тьмой.

Тан продолжал молиться и заучивать священные писания.

Морской бриз снаружи бился в окна, заставляя старые деревянные рамы скрипеть в знак протеста. Некоторые свечи со свистом погасли.

После получасовой молитвы Тан стал чувствовать себя гораздо лучше. Он чувствовал, как его сердце успокаивается с каждым словом молитвы. Он открыл глаза и огляделся; он остался в церкви совсем один.

Ему пора было вернуться в свою комнату. Завтра утром ему рано вставать и поливать сад. Монахи в церкви жили самодостаточной жизнью. Он, как иностранец и новичок, отвечал за большую часть работы в церкви. Тан не жаловался, поскольку знал, что так Бог наказывал его за его грехи.

Тан подошел к свечам. Он взял одну из них и задул; танцующее пламя быстро погасло, оставив после себя лишь тлеющий фитиль.

Он повернулся и одну за другой задул все оставшиеся свечи.

Вскоре Тан услышал позади себя шаги. Они были чёткими и ровными, как приближение внезапного ветра.

Тан обернулся и посмотрел на источник звука. Человек, которого он увидел, был с головы до ног скрыт под своей чёрной мантией. Их монашеская одежда имела очень большие капюшоны. Из-за поднятого капюшона он не мог разглядеть ничего, кроме подбородка этого человека.

Человек вошёл в зал и остановился в трёх шагах от Тана. Он поднял свои бледные руки и снял капюшон. Тан знал этого человека; этот человек был первым, кого он увидел после своего пробуждения: Крис.

Помимо первых нескольких дней, Крис больше ни разу не разговаривал с ним. Тан понимал, что никому не понравится разговаривать с человеком, который не мог ответить. Но он часто замечал, как Крис пристально ​​наблюдает за ним издалека.

Внимание Криса напрягало Тана и заставляло его чувствовать неудобство. Он чувствовал, как колотится его сердце, готовое в любой момент выпрыгнуть из груди.

— Ты здесь.

Крис подошел к нему. Тан уставился на монаха, не зная, что делать. Забытая свеча так и осталась гореть у него в руке. Расплавленный воск стёк по свече и капнул ему на руку. Тан вздрогнул от боли и инстинктивно бросил свечу на пол.

Белая свеча приземлилась на пол и раскололась надвое. Воск, словно слёзы, стекал по ней и собирался в лужу на холодном твёрдом полу.

Тан уставился на разбитую свечу. Он наклонился, чтобы собрать осколки, но в этот момент Крис схватил его за запястье. Голос, такой соблазнительный, словно он был самим дьяволом, раздался прямо у его уха.

— Я знаю... я знаю, что у тебя есть секрет. Ты мог одурачить этим письмом остальных, Тан, но мои глаза тебе не обмануть.

Тан поднял голову и посмотрел на Криса. В его глазах сражалось несколько эмоций: терпение боролось со страхом и слабостью. В этот момент Крис обхватил лицо Тана и поцеловал его в губы. Тан начал бороться, пытаясь вырваться из его объятий, в процессе роняя на пол всё больше свечей.

Свечи катались по ровной поверхности, освещая тёмную церковь. Ветер за окном бешено бился о стены, а лунный свет отбрасывал их переплетённые тени на статую Бога.

В этот момент в небе вспыхнула молния