Жребий нашего счастья (18+)

Part 18

Впервые за несколько дней «кантования» на неизвестном острове я проснулась без ноющей боли в спине, на широкой постели, соединённой двумя ярусами. Я не знаю, сколько сейчас времени, какая неделя в этом месяце по счету, какой сегодня день и число. Меня мало волновала эта привычная информация.

Всю ночь остров был оккупирован сильным туманом, а к утру, к счастью, его почти не было, можно было видеть, как волнуется листва от дуновения ветра.

Стрекочет сверчок, слышится шум дневных птиц. Лес казался живым существом — загадочным, но мирным. Но эту загадочность приглушал приближающийся шум чего-то неопознанного.

Я переступаю скрипевшие щепки, вижу перед собой пелену белого песка и вскоре выбираюсь на берег, чтобы посмотреть на первоначальный источник этого шума. И увиденное заставило меня крикнуть изо всех сил: «Стой!», а ноги стремительно понесли меня к воде, у которой виднелось очертание человеческой спины в футболке.

Человек, который давно завёл белоснежный катер, конечно же, не услышал мою вопль и уплыл в противоположном и неизвестном мне направлении. Но точно уверена я была в одном — он знал, что он тут не один.

Мои руки самовольно сложились у висков, создавая некую преграду, чтобы жуткие мысли не смогли попасть внутрь, создавая эпическое начало для нервного срыва.

Разочаровавшись и поняв, что торчать в этом странном месте придётся неизведанное количество времени, я обессиленно села на песок и, подобрав первую попавшуюся палочку, стала вырисовывать на песке маленькие буквы, сочетание которых означало «SOS».

— Эй. Ты чего здесь?

Рядом оказался капитан. Мои руки машинально закрывают лицо. Я напугана.

— Вика, не пугай меня. — твердил он, мягко схватив кисти моих рук.

— Я видела человека. Человека с катером. И этот дом. — я начинаю потихоньку заикаться, ибо страх настигает меня с большей силой. — Все на борту говорили, что этот остров необитаемый, но каким-то чудом сюда кто-то приплывает. Дом, продукты. Как же это все одновременно странно и раздражает!

— Успокойся для начала. — перебил он меня, и я от безысходности замолкаю и таращусь на вратаря. — У меня, как и у тебя, накопилась куча вопросов. И этот дом, и продукты — конечно, всё это очень странно. Но...

— Что?

— Чёрт, мне плевать на эти странности, плевать на то, что в Москве остались важные дела: учёба, тренировки, футбол. Всё это потеряло смысл ещё в тот вечер, когда я сидел у твоей квартиры с бутылкой бурбона. Я чертовски, мать его, рад, что сейчас я здесь, с тобой. Я впервые чувствую себя счастливым. Неужели ты не чувствуешь того же?

— Игорь, я тоже безумно счастлива, но вместе с этим, когда какой-то человек на катере с утра уезжает в неизвестном направлении, мне становится страшно. А вдруг он в следующий раз приедет и перережет нам двоим глотки, а потом сдаст на органы?

— И это сказала девушка, которая занималась единоборствами? Давай, пусть рискнёт.

Я слегка улыбаюсь и шмыгаю носом.

— Да уж, тогда великая «золотая нога» России пройдётся по его лицу и оставит большо-ой след.

Мы смеёмся.

— Я рядом, паникёрша.

***