Sweetly Broken

27. И ты говоришь

I keep fighting voices in my mind that say I'm not enough

Every single lie that tells me I will never measure up

Am I more than just the sum of every high and every low?

Remind me once again just who I am, because I need to know

You say I am loved when I can't feel a thing

You say I am strong when I think I am weak

You say I am held when I am falling short

When I don't belong, You say I am Yours

And I believe, I believe

What You say of me

I believe

Lauren Daigle — You Say

***

Во время нашего последнего сеанса мы с Бреннером обсуждали мой «прорыв». Ну или как он это называет. Я не уверен, что всё так драматично, но мы проговорили, что моя мать всё же любила меня — и, таким образом, её стоит простить за неправильные поступки. Говорили о том, что, возможно, мне стоит принять то, что люди тоже хотят любить меня. И что они простят, если я не смогу любить их так, как им нужно.

Я заметил, что Бреннер любит использовать «они» вместо «она», хотя мы оба понимаем, что речь идёт о Грейнджер.

Главное, что он пытается до меня донести — если у моей матери не было шанса выразить свою любовь по-настоящему, то у меня всё ещё есть такая возможность. Мне это кажется немного глупым, но Бреннер пока ни разу не обманул меня, так что я киваю и пытаюсь вникнуть в то, что он говорит.

— Как прошли эти выходные? — весело спрашивает он.

— Хорошо, — отрезаю я, отчего Гарольд усмехается.

— Отлично, — внимательно смотрит на меня. — Вы хотите о чём-нибудь поговорить?

— В эту субботу будет ровно год со смерти моих родителей, — выдавливаю я сквозь сжатые челюсти и прижимаю пальцы к вибрирующей шее. — Весь Лондон будет праздновать победу. И смерть моих родителей.

— Сожалею, — говорит он мне. Как будто это чего-то стоит.

— Угу, — всё, что я могу выдавить.

Бреннер прочищает горло.

— Вы идёте на Бал Победы?

— Нет, — инстинктивно отвечаю я, ощущая, как жар слегка окрашивает щёки. — Не хочу выглядеть посмешищем. Это не мой праздник.