Catch me if you can

Глава 4

Вернувшись домой, Салазар довольно долгое время просто сидел на диване перед ноутбуком, сжимая в кулаке небольшую флэшку. Окончательно признавать то, что пути назад уже просто нет, было невероятно сложно. Пусть умом он и прекрасно понимал, что отступать поздно. Что уже нельзя просто вернуть флэшку туда, откуда он ее взял, сделать вид, что его в этой квартире не было, что он не сорвался туда среди ночи, не сообщив куда надо, что он, в конце концов, не крал улики, нарушая закон, который должен был защищать. И все же остатки совести и добропорядочности в конвульсиях бились в нем, из последних сил пытаясь воззвать к его здравому смыслу и убеждая сознаться во всем, что он импульсивно натворил, и не рыть себе яму еще более глубокую, чем была на данный момент.

В конце концов, сумев убедить себя в том, что с ним самим поступили не очень-то и правильно, он подавил в себе желание все же сделать так, как от него требовалось, и решительно вставил флэшку в ноутбук. С какой стати, в самом деле, он должен поступать правильно? Его самого выставили из его отдела, сделали его крайним, обвинив его во всех смертных грехах, повесили на него всех собак и избавились от него. Лишив его возможности заниматься делом, которое просто обязан был вести он. И, раз уж возможность расследовать это дело сама буквально бежала ему в руки, приветливо распахивая свои объятия, то отказываться от нее было по меньшей мере нелепо.

Пусть он не имел доступ ко всей нужной ему аппаратуре. Пусть обращаться за помощью можно было только к проверенным надежным людям и только в крайнем случае. Он чувствовал, что должен заняться этим, чем бы ему это ни грозило. Воробья должен был поймать именно он. И Армандо не стал бы отнекиваться, если бы кто-то совершенно справедливо отметил, что это уже, скорее, личная вендетта, нежели желание всеми силами способствовать следствию. Воробей здорово попортил ему жизнь. Из-за Воробья он оказался там, где был сейчас, лишившись всего, что ему было дорого. В каком-то мраке. Изолированный от всего, что так долго и упорно строил своими руками.

Разве он мог позволить кому-то делать ту работу, которую он должен был делать сам? Работу, которую никто не сделал бы лучше его самого? И, раз уж он сам был убежден в том, что в этом деле нет никого равного ему, то ему уж точно не составит труда убедить в этом остальных. Если он сам поймает Воробья, в одиночку справится с тем, с чем уже вот как пару месяцев не может справиться целый отдел вряд ли у кого-то возникнут вопросы относительного его компетентности. И уж точно его не накажут за то, что он взял расследование в свои руки. Ведь главным, когда все это закончится, будет результат.