Чонгук задерживает взгляд на молодом теле и закусывает губу, чтобы не простонать: его личные фетиши — острые ключицы и тонко выпирающие ребра — имеются у этого мальца, и они (Гук вынужден это признать) идеальны до звезд перед глазами. Он не удерживается, и вуаля — через несколько секунд на хрупких костях россыпью красуются ярко-красные метки.
Из груди Тэхена вырывается сдавленный писк, когда сильные руки подхватывают его за бедра и заставляют обвить ногами талию. Чон с некой силой сжимает упругие половинки и рвано выдыхает на чужую шею — собственное возбуждение начинает тесно упираться в ширинку брюк. Господи, как может от силы восемнадцатилетний подросток быть настолько охуенным, настолько испорченным?
Тэ протяжно скулит, когда пахом проезжается по набухшему бугорку на чужих штанах. Он возбуждается только от одной мысли, что Чон Чонгук, этот альфа-самец, хочет его. Ким громко дышит, ерзает бедрами, прижимаясь к горячему телу ещё теснее, и готов кончить только от эстетических ощущений.
Чонгук хрипло рычит, когда Тэхен в очередной раз задевает его вставший член, и в порыве накатившего желания мощно толкается в бедра парня, который тут же давится слюной — ведь даже через слои одежды младшего пробирает насквозь от тесной близости с предметом своих ночных фантазий и неоднократных спусканий в руку в туалете. Тэ окончательно сходит с ума, путается в ощущениях и требовательно вертит тазом, шепча громкое «пожалуйста».
Гук смыкает челюсти до скрежета зубов, лишь бы не застонать в голос. Он хватает Кима за бедра, стараясь удержать их на месте: невыносимое возбуждение и так давит на мозги, а этот паршивец ещё сильнее усугубляет дело. Блядский Ким Тэхен, такой пошлый, развратный, развязный, одним словом — дико возбуждающий. Чон, хоть и не вовремя, но задаётся вопросом: почему он не оттрахал этого мальчишку раньше?
— Быстро к стене, — голос Чонгука сейчас низкий, с толикой хрипотцы, желающий подчинить, пробирающий Тэ до мурашек и заставляющий дрожать в волнах неумолимо накатывающего желания.
Гук рывком разворачивает Кима задом, заставляет прогнуться в спине и облокотиться о холодную поверхность кафеля. Хищно облизывается от аппетитного вида и, быстро справляясь с чужим ремнем, спускает брюки младшего до колен. Старший нежно поглаживает сочную задницу и вдруг резко шлепает, заполняя гулким звуком отдаленные уголки туалета. Тэхен рвано выдыхает, чудом не сорвавшись на крик, и пускает в адрес Чона парочку нецензурных слов. А Чонгук доволен, ведь он вложил в тот шлепок всю свою любовь к этому негодному мальчишке, совращающего его одним только взглядом. Еще пара таких соприкосновений ладони и задницы — и у Гука сбитое дыхание, пульсирующий член и разряды по всему телу, а они еще толком-то и не начали.
