разведись со мной за тридцать дней

день 12

   Давайте на секундочку представим, что вы не Пак Чимин. Да, вы не жертва брака по пьяни. Вы — Мин Юнги. И вы влюблены. Впервые в жизни влюблены до потери пульса, бегемотов в животе, леденеющих конечностей и прочей ерунды, которую вообще-то презираете.

— Ты понимаешь? Он предложил мне дружить! Дружить, сука. Мне! — орет Юнги, расхаживая из угла в угол в гостиной Сокджина.

— Понимаю, Юнги, ты мне об этом уже три дня ноешь, — отвечает Намджун, слегка приподнимая уголки губ.

— Нет, я для него все. Пикник, подарки, завтрак приготовить, хотя у меня руки из задницы. А он мне? Мы можем попробовать дружить, — передразнивает Юнги, устало запуская ладонь в голубые волосы. — Тьфу!

— Ну, может, это и хорошо? Подружите, а там, глядишь, и влюбится в тебя.

— Хуюбится, Намджун. Мы пока дружить будем, у меня закончится отпуск и придется возвращаться в Лас-Вегас.

— Переезжай в ЛА.

— Ну, точно. Брось все свои дела и умотай в другой город, да? Я не для этого столько лет пахал, чтоб все терять из-за…

— Из-за Пак Чимина? Мне кажется, его задница того стоит, — Намджун улыбается гаденько, а Юнги с ним только мысленно соглашается. Задница Чимина стоит золота всего мира. — Да и, в конце концов, ты начальник или нет? Придумаешь что-нибудь, оставишь своего человека за всем там следить, будешь всегда на связи или вести дела по скайпу. Выход всегда можно найти, если поискать.

— А что там с твоим божеством?

— Как видишь, оккупировал его квартиру, свободное время, жизнь, надеюсь, мысли.

— О, но я видел, как премиленько вы держались за ручки в воскресенье.

— Не напоминай, я теперь эту руку не мою и молюсь на нее.

— Ой, фу, может, у тебя еще и уголок поклонения ему есть?

— Папка на телефоне, в которой больше пятисот его фотографий, считается? — Намджун едва заметно краснеет, что не ускользает от Юнги.

— Он все еще тебя динамит?

— Он все еще меня динамит!

Джун бьет воздух руками и обиженно сопит. И непонятно, на что обижается. На Сокджина или на самого себя, потому что вроде взрослый мужик, а с Джина растекается, как сопливая девчонка, и готов сутками на него молиться. Это парадоксально, потому что Намджун вообще всегда с осторожностью относился к влюбленностям и чувствам, никогда не позволял себе лишнего, потому что направлял все силы и эмоции на работу.