разведись со мной за тридцать дней

день 17

   Представьте, что вы… все еще Пак Чимин, да, ничего нового. Новым не является даже то, что в выходной в шесть утра по вашей квартире разносится невыносимая трель дверного звонка. Вы пытаетесь от этого звука прятаться под подушкой, но задеваете свой чертов распухший нос, несколько раз смачно и со вкусом материтесь и идете открывать, чтобы на пороге увидеть своего…

— Чон Хосок?

… друга с чемоданами в руках.

— Утречко, Чимин-и, приютишь?

— Ты… Эм… Надолго?

— Навсегда! — радостно сообщает Хосок и толкает чемоданы через порог, как бы намекая, что выгнать его уже не получится.

Чимин щурит глаза спросонья и надеется, что ему все это снится, поэтому пару раз хорошенько щипает себя за ляжку, чувствует жгучую боль, шипит и уже более осознанно смотрит на друга. Чон улыбается во все зубы, как на приеме у стоматолога, и проходит на кухню, интересуясь, сменил ли Пак кофе или продолжает пить какое-то дерьмо.

— Юнги вчера принес какую-то новую банку.

— Юнги, значит, — хитро щурит глаза Хосок, и его губы растягиваются в мерзкой улыбочке.

— Прогнала, значит? — парирует Чимин.

— Я сам ушел!

— Ой, ну, точно. Все вокруг плохие, а ты у нас белый и пушистый.

— Ты злой, Пак Чимин. — Это не я злой, это шесть утра мерзкое дерьмо, — хмыкает парень, щелкает чайником и присаживается напротив друга, собираясь выслушивать душевные излияния

. Хосок долго жует нижнюю губу, собирается с мыслями, пару раз запускает руку в волосы, взъерошивая их, несколько раз даже порывается открыть рот и, наконец, произнести хоть слово, но все попытки оказываются тщетны. Чимин лишь кивает понимающе, заваривает кофе, лезет в шкафчик над раковиной, где хранит сладости, достает какие-то неизвестные, но которые точно любит Юнги, и ставит перед другом. Тот все еще усиленно пытается начать разговор, но выходит лишь клацать зубами и произносить едва различимые ругательства. Чимин подбадривающе хлопает Хосока по плечу и идет умываться и переодеваться из пижамных шорт.

Телефон вибрирует где-то под подушкой, и Пак присаживается на кровать, чтобы прочитать уже привычное утреннее сообщение от Юнги, которому вечно не спится.