Он — живое воплощение зла, бессмертный сын дьявола. Я была обречена, обречена с первой минуты. Я ощущала, как последние остатки веры, еще сохранившиеся во мне, он высасывал из моей души, превращая меня в грешницу. Я летела в ад, надеясь, что там меня встретят его руки.
Испытав оргазм, еще долго сидела в джакузи, предаваясь блаженству. Кожа постепенно сморщивалась, вода остывала. Он, собираясь на работу, ходил из спальни в ванную. Сначала в одних трусах почистил зубы, потом исчез в спальне и снова появился в широких черных брюках, сидевших низко на бедрах и подчеркивавших восхитительный треугольник живота. Ремень болтался не застегнутый, он еще не надел рубашку и ходил босиком. Я как завороженная наблюдала за движением мускулов у него на спине, когда он подошел к зеркалу, выдавил себе на ладонь немного геля и провел пальцами по волосам. Потом, взглянув на меня, подмигнул, а когда взял в руки дезодорант, его губы растянула полуулыбка. Это выглядело кадрами из порнофильма. Мне жутко захотелось зарыться носом в его подмышки.
От него веяло уверенностью, и это вызывало у меня желание облизать его с ног до головы. А потом, может быть, обсосать каждый палец у него на ногах.
Какая-то часть меня радовалась его уходу, но моя внутренняя мини-шлюха умоляла, чтобы я упросила его остаться, вернуться и снова показать нам тот фокус, который он уже продемонстрировал этими порнографическими пальцами. Вот так и родилась двойной агент Киска. Чтобы произвести ее на свет, хватило моего первого оргазма. Одного-единственного… Замечательно.
Лишь после того, как Ной крикнул, что ушел, и за ним закрылась дверь, я наконец заставила себя вылезти из купели греха. Мои сумки стояли у двери. Наверное, это Ной принес их, решила я. Одевшись и снова почувствовав себя скромницей, я решила не сидеть в спальне, а пойти поискать что-нибудь съедобное. Вчера вечером о еде я и думать не могла, так нервничала.
В доме стояла жутковатая тишина, но, учитывая его размеры, здесь было на удивление тепло и уютно. Я медленно прошла по коридору к лестнице, с волнением осматриваясь по сторонам. Помещение было украшено со вкусом. На белых стенах висели большие картины, которые, судя по виду, стоили дороже, чем мой отец зарабатывал за год на единственной в Хиллсборо фабрике. Полы устилали красные ковры. Большинство дверей в другие комнаты были закрытыми, но я не открывала их. И есть хотела, и знала — за два предстоящих года все равно все увижу.
Как только я спустилась по лестнице, от жутковатой тишины не осталось и следа. Внизу я увидела с десяток женщин в серых платьях с белыми передниками, суетившихся подобно колонии муравьев, которые задались целью навести в Каса де Кроуфорд идеальный порядок. Активность разом прекратилась, стоило им почуять мое присутствие. Все глаза обратились на меня.
