— Но… ты ведь все равно накажешь меня, да?
Боже, благослови ее, она действительно говорила с надеждой в голосе.
— О да.
* * *
К полудню я сидел за рабочим столом не в состоянии сосредоточиться. А все потому, что постоянно думал о Дилейн.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошел Мейсон.
— Четыре кусочка бекона, два обжаренных с обеих сторон яйца и тост, — удивленно подняв брови, сказал он и поставил передо мной пластиковый судок. Мейсон весь день посматривал на меня как-то странно, и это начинало раздражать. — Завтрак на обед?
Я пожал плечами.
— И что? Захотелось…
В офис вошла Полли.
— Тебе повезло, что рядом есть закусочная, где завтраки готовят круглые сутки, — сказала она, усаживаясь рядом со мной.
Я вопросительно посмотрел на Мейсона.
— Ей все равно было по дороге, вот я и попросил заскочить купить тебе еды, — пожал плечами он. — Ты же сам всегда говоришь, что я должен передавать часть полномочий…
— Эй! — Полли игриво стукнула его в плечо, изображая обиду. — Это ты о собственной жене?
— Ребята, почему бы вам не заняться каким-нибудь делом? Хотя бы для того, чтобы я смог спокойно пообедать? — спросил я, снимая крышку.
Запах бекона моментально вернул меня к воспоминаниям о сегодняшнем утре, и ткань брюк в области ширинки тут же натянулась. Я даже почти почувствовал горячую влажность Дилейн. Проклятье, я уже соскучился по ней!
— Знаешь, я хотела поговорить с тобой. — Голос Полли вырвал меня из мира фантазий.
Я посмотрел на нее и кивнул на еду.
— Когда остынет, станет совершенно невкусным. Нельзя подождать?
— Нельзя, — отрубила Полли, пересаживаясь на стул перед моим столом. — Ты ешь, мне это не помешает.
Я знал, что никакие отговорки не помогут, и сдался. Когда Полли что-то нужно, она невероятно настойчива и остановить ее почти невозможно.
— Ну ладно. Что стряслось?
Мейсон, прокашлявшись, направился к двери.
— Если понадоблюсь, я у себя.
Увидев, как он помрачнел, я все понял — мне очень не понравится то, что собиралась сказать Полли. Помните, я как-то сказал, что Мейсон — это полная противоположность своей жене? Он знает, когда лучше не ворошить грязное белье, а она лезет напролом, пока не добьется своего.