Лейни
Боль была адская! Слышите? Адская!
Когда он в первый раз вошел в меня, было еще более или менее терпимо. Помогло, наверное, то, что тогда у меня в голове помутилось от оргазма, и я оказалась совершенно не готова к тому, что он собирался сделать. Все-таки я была рада, что эта канитель со срыванием вишенки наконец закончилась, хоть агенту Киске и пришлось потерпеть.
Больше всего меня раздражало, что Ной все время останавливался. Чем больше он тянул, тем неуютнее я себя чувствовала. Или так мне казалось. Потому что, когда он завелся, охватившее меня ощущение наполненности, пожалуй, было самым приятным из того, что я когда-либо испытывала в жизни. Я знала, будет больно из-за его просто нечеловеческого размера, но, ощутив эту грубую, неуправляемую силу у себя между ног, почувствовала себя какой-то суперженщиной.
А потом мне приспичило открыть свой большой рот и начать подначивать его. Наверное, у меня есть склонность к наказаниям. Наверное, я из тех извращенцев, которые просто не могут признать поражение, хоть и осознавала, что он меня перетрахал и мне за ним не угнаться. Я вела себя подобно новичку полицейскому, который врывается на место бойни с членом наперевес, думая, что сейчас будет брать матерых бандюков.
Суперполицейским я не была, а вот двойной агент Киска, как заправский супергерой, вырядилась в красные кожаные сапоги до колен и плащ на ярко-голубом трико с золотым поясом, а также огненно-красной буквой К на груди.
По-моему, она забыла, что наши с ней задницы только что принесли нам на тарелке.
Ной перекатился на спину и притянул меня к себе так, что я оказалась почти у него на груди.
— Ты как, жива? — мягко спросил он.
Я кивнула, не зная, что и сказать. Мне не хотелось признаваться, что было больно и я чуть не потеряла голову. А еще что некоторые моменты происшедшего доставили мне истинное неземное наслаждение. Поэтому я молчала.
А чудо-шлюшка уже развалилась на кровати с сигаретой в руке и пускала кольца дыма с удовлетворенной улыбкой.
— Скоро заживет, поверь, — прошептал Ной, нежно проводя пальцами по моей руке, я согнула ногу на его бедре и прижалась к его груди. Подобно двуликой шлюхе, которой я, по всей видимости, и была.
