matter

Guten Tag

Нежная рука, такая отдаленная, что казалась бестелесной, провела по кудрявым черным волосам, коснулась щеки. Матвей не открывал глаз и чувствовал, как его гладят по лицу, плечам, как пальцы аккуратно вычерчивают линии на бледной коже.

- Просыпайся, солнце уже встало, - прошептал ласковый голос.

Он нехотя разлепил уставшие глаза и посмотрел на размытый силуэт человека. Лучи солнца светили ему в спину и казалось, что фигуру окутывает ореол божественного сияния.

Ещё не проснувшись толком, он сказал, что слишком рано и нет никакого желания вставать. Тогда сияющий силуэт наклонился ближе к нему, коснулся кончиком носа его щеки и прошептал: "Пора вставать".

По телу Матвея пробежали мурашки, когда он почувствовал близость и запах человека. Его присутствие дурманило.

- Питер, ты?.. Что ты делаешь? - сонно спросил Шварц.

Губы прикоснулись к плечу, сухие и слегка шершавые. По телу пробежала новая волна мурашек. Матвей попытался открыть глаза сильнее, проснуться. Точно ли это не сон?

- Подожди, я... - начал он, но осекся. Я что? Не хочу? Мне не нравится? Но ведь это не так.

Поцелуи продолжились, спустились к ключицам, ласкали шею. Рука скользнула под футболку, поднимая ткань вверх.

- Подожди, остановись на секунду, - взмолился Матвей, извиваясь от каждого прикосновения. Продолжить он не смог, поцелуй в губы заставил замолчать и перемешал все мысли в кашу. Питер очень настойчиво прижимал его к кровати, жадно касаясь его кожи. Каждое соприкосновение с ним обжигало и вызывало ужасное возбуждение.

- Остановись, или я сейчас...

Резко вдохнув, Матвей проснулся. Лежал на полу, в груде мятых вещей Питера, пускал слюни на его черную рубашку от Армани.

Солнце светило прямо в глаза и в комнате было душно, значит, времени было не меньше десяти часов утра. Протерев этой же рубашкой сонные глаза, он приподнялся и сел, почувствовав в своих штанах каменный утренний стояк.

Что же, это было близко.

К счастью, в комнате было тихо и пусто, признаков разумной жизни не наблюдалось. Солнечный луч светил в окно и в свете его кружились ровным строем пылинки, оседая на пол. Внизу, вывернув пушистое пузо под свет солнца, дремал Зефирыч.