matter

Грешник на исповедь пошел, да вот дороги не нашел

Говорят, закончить читать действительно хорошую книгу, по ощущениям близко к смерти. Не физической, конечно, но духовной. Часть души погружается в великолепную историю, влюбляется в персонажей, переживает за их неудачи и радуется их победам, а потом, не важно, хороший конец или плохой - часть души безвозвратно умирает.

Проработав переводчиком несколько лет, Матвей относился к текстам с критической точки зрения, да и по жизни был не слишком сентиментальным человеком. И все же, на последних страницах, скупая слезинка глухо шлепнулась на книжный лист.

Почему-то первое, о чем он подумал в этот момент, что его сестра с её довольно скудным знанием английского, наверное, лила потоки нескончаемых слез, хотя поняла едва ли половину из прочитанного.

Интересно, какое издательство купило права на первод в Германии?..

Пожалуй, легче подтянуть английский Марго, чем браться за перевод.

После этих недолгих раздумий, Матвей отложил новую книгу в сторону и выдохнул с облегчением. В нём горело дикое желание прямо сейчас побежать к Питеру и выдать на словах весь свой восторг, но какое-то внутренне чувство, возможно, воспоминание того, с какой яростью Питер сжигал коробки со своей книгой, подсказало ему, что автор будет не в восторге от новости, что его читают. Пришлось Матвею сесть и глубоко задуматься о Питере и о своей жизни в целом. Мыслительный процесс завёл его в тупик. Подсознательно он давно уже понимал, что в Питере есть что-то такое, что словами объяснить было сложно и это "что-то" притягивало его, как магнит. Признавать это по-прежнему не хотелось, но факт оставался фактом: Питер ему нравился, а открытие его, как хорошего писателя, лишь сильнее углубило корни зарождающегося чувства в сердце молодого немца.

"Пойти бы прямо сейчас и сказать ему все! - подумал Матвей. - Если бы только я был чуть увереннее в себе, я бы непременно... "

Непременно что? Сказал бы ему о своих чувствах? И это при том, что у Питера есть девушка, с которой они виделись не так уж и давно.

Матвей вздохнул и уронил голову на руки. Пролежал десять минут, рассматривая поверхность потертого стола.

"Вечером. Вечером я всё ему скажу."

* * *

В этикете Каина Моро было чёткое правило: он всегда опаздывает. Если позвать его в десять, он появится не раньше двенадцати, если в двенадцать - дай боже увидеть его хотя бы к двум. Поэтому Питер позвал его на два часа раньше, чем всех остальных и был сильно удивлён, когда в четыре часа дня Каин стоял на его пороге, как штык.