Потерянный

26. Так была сотворена Карина

sic mundus creatus est

так был сотворен мир

— Впечатляющие результаты, слеток, — раздается над ухом громкий голос с ощутимым новоевропейским акцентом.

Слеток — мелкая птица, только начинающая на пробу вылетать из уютного безопасного гнезда.

Так здесь принято называть студентов-новичков.

И изгоев — тоже.

А все же, любой первокурсник, даже не слеток, убил бы и за скудную снисходительную ухмылку или короткое «сносно» из уст профессора Шмидта. Но она лишь смазанно кивает и продолжает сосредоточенно читать пристроенную на коленях книгу, попутно механически покачивая коляску. Мелкий наконец уснул, и у нее есть лишь час-полтора драгоценной тишины, чтобы жадно наверстать теоретический материал, который другие узнали на лекции.

Ей мало просто удержаться в учебной программе — руководство ясно дало это понять, едва увидев ее огромный живот год назад.

Даже получить откровенную похвалу от профессора Шмидта и быть на голову выше остальных — мало.

Она младшая среди первокурсников, у нее на руках постоянно ревущий и требующий внимания беспомощный сверток.

Она обязана каждый божий день доказывать, что достойна места, которое заняла.

— Как вас зовут, юная леди? — спрашивает профессор Шмидт и, судя по скрипу отодвинутого стула, садится за соседнюю парту.

— Карина. — Она бросает быстрый взгляд на мелкого. Соска выпала из расслабленных губ, на лице застыло выражение, свойственное исключительно детям — сытого глубокого умиротворения.

Хотела бы она хоть на пять минут забыться таким же лишенным тревог сном.

— А фамилия?

Конечно, для птицы полета профессора Шмидта необязательно, даже стыдно помнить слетков в лицо.

— Без фамилии... — Она наконец поднимает на него голову. — Просто Карина.

— Твой брат? — Профессор Шмидт кивает на коляску не глядя.

Карине он напоминает старого грифа, еще не позабывшего, что такое охота, и не дающего форы молодняку, но уже оглядывающегося мечтательно на удобный насест. Лицо у него жесткое, гладкое, почти без морщин, глаза темно-вишневые, брови — черные. Только волосы, отливающие в серебро под холодным светом единственной включенной лампы, намекают на почтенный возраст.