Учёба захлестнула меня с головой. Я иногда мотался по разным факультетам и занятиям, чтобы понять, на какой из них я всё-таки хочу поступить, однако, мыслей на этот счёт в моей голове абсолютно не было. Они просто... Пропали. Если перед началом учёбы я ещё мог думать над этим, то во время занятий я совершенно потерял ход мыслей, который вроде бы уже вязался в моей голове. Виной тому мои бешеные попытки отточить своё фортепианное мастерство до идеала, и, конечно же, беспричинная тревога.
Нет, я не могу сказать, что тревога прямо совсем беспричинная: я ведь уже упоминал то, что чувствую прикосновения и шарахаюсь отражающих поверхностей? Честное слово, это так мешает жить... Я избегаю любого окошка, зеркала, даже рояля. Когда я играю в актовом зале, постоянно смотрю на клавиши или в партитуру, лишь бы не видеть гладкой зеркальной лакированной поверхности инструмента. Я понимаю, звучит, как бред, но, читатель, не в твоей обязанности меня понимать. Я всего лишь пишу, что думаю, и думаю, что пишу.
Я волнуюсь об этом постоянно, я не могу забыть об этом ни на секунду. А если я всё-таки и забываю о своей беде, то она где-то рядом со мной, словно музыка на фоне. Я настолько давно не смотрелся в зеркало, что, кажется, уже забыл, как выгляжу. Это кошмарно, это ужасно, и, в некотором роде, мне даже стыдно в этом признаваться, однако, от себя не убежишь.
Я всё никак не мог понять, с чем всё это может быть связано. Очевидно, что с мамой, но... Да, это звучит глупо, это звучит смешно, но я чувствую её прикосновения, я чувствую её взгляд. Но я бы не сказал, что я переживал её смерть настолько сильно. Конечно, я горевал, я плакал, я говорил с кактусом (но это уже в порядке вещей). Но ведь бывали и такие ситуации, когда кто-то терял близкого человека, и, как максимум, спивался или впадал в депрессию, а я... А я просто схожу с ума. Это странно, это очень странно.
Я много читал. Я углубился в психологию настолько, что мне начиналось казаться, что я изучал её всю жизнь, я переисполнился в ней так, что хоть прямо сейчас иди и работай психологом. Я изучал различные заболевания, случаи, ситуации, медицинские карточки известных своей болезнью пациентов, однако, ничего похожего на мой случай не нашёл. Полная пустота. Я чувствовал себя беспомощным. Таковым я являюсь и сейчас.
Мои друзья (а этих людей я теперь точно могу назвать друзьями) постоянно беспокоились обо мне. Они понимают, что со мной что-то не так, потому что с утра я весел и шутлив, а к вечеру по коже начинает бегать мерзкий холодок и я начинаю ёжиться и извиваться в собственном теле, пытаясь спрятаться от того, что чувствую. Они понимают, какой я на самом деле и какой я тогда, когда пытаюсь заглушить свои мысли, перекричать себя в собственной голове. Мне кажется, что эти люди смотрят на меня с некоторой жалостью, потому что, если честно, я бы на себя смотрел именно так. Может быть, я слишком строг к себе, однако чувств от себя не отделишь. Это совершенно не играет мне на руку...
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Дорогой читатель...
Adventure17-летний Виктор Уолтерс переезжает в другой город, чтобы начать учёбу в академии, в которой его мать некогда была директрисой. Прямо перед поездкой она неожиданно умирает, о чём Виктор получает известие. По приезде в Тоберг герой начинает собственн...