Дорогой читатель...

12 декабря

Доброе утро, читатель. Сегодня я спал особенно хорошо, удивительно, что мне удалось забыть о моей странной тревожности. Кажется, я впервые за последние несколько месяцев по-настоящему выспался. Да уж, когда ты заложник собственных мыслей, жить не так легко, как могло быть.

Я не говорил тебе об этом, однако, я всё-таки определился с ещё одним факультетом, на который хотел пойти – это история. Нет, не сказать, что я действительно хотел туда пойти. Просто... сложилась ситуация. Я, Эдвин и Шарлотта начали замечать, что кипение жизни в Кристофере медленно угасает, и было очевидно, почему. Учится он так, будто от этого зависит его жизнь. Конечно, в некоторой степени так и есть, однако он посвящает учёбе абсолютно все 24 часа в сутки, и мы не понимаем, когда он вообще успевает дышать, а про сон и еду вообще молчу. Короче говоря, человек настолько трудолюбивый, что страшно. Это мы ещё не берём в толк то, что он помогает всем, кому не попадя. Большую часть времени он посвящает своему основному факультету – истории. И вот, мы втроём решили помочь ему. Сначала Крис, конечно, отказывался, пытался как-то увильнуть, однако то, что ему нужна была помощь, было неопровержимо. Поэтому мы буквально заставили его принять то, что одному ему тут явно не справиться.

Так мы и начали понемногу, хоть чем-то, помогать Крису. Ему стало немного легче. Во всяком случае, я впервые за эти месяцы увидел, как он спит. За письменным столом, правда, в форме, на учебниках, но... хоть как-то.

Наше облегчение длилось недолго. На всю академию вчера объявили, что будет проводиться конкурс по истории, и его темой была конкретно история академии. И тут началось... Кажется, этому человеку необходим двадцать пятый час в сутки, но и этого ему будет мало. Мы стали помогать Кристоферу и на других факультетах, только пришлось это делать буквально латентно, потому что он не позволяет давать себе спуску, и как только речь заходит о том, что, возможно, ему нужна помощь, он начинает злиться и говорить, что «всё у него нормально, и вообще никакая помощь ему не нужна, да и что мы вообще так беспокоимся, всё же нормально, он отлично справляется». И делает глоток пятнадцатой кружки кофе. Бессмертным себя почувствовал.

Я много думал над тем, почему он ведёт себя именно так. Не будет же человек без причины работать настолько усердно. Когда я говорю «настолько усердно», я имею ввиду настолько... Понимаешь? Думаю, да. В целом, складывается такая картина, что что-то послужило не очень весёлой причины для такого трудолюбия. А что – и узнавать страшно. Может быть, я спрошу его об этом когда-нибудь, но... явно не сейчас. Потому что, я уверен, он начнёт увиливать от ответа, говоря, что всё с ним нормально. Только вот выглядит это совсем нехорошо. И Кристофер, скорее всего, это понимает, только что-то не даёт ему это изменить. Ладно, посмотрим, что будет дальше. Конечно, я не собираюсь пускать всё на самотёк, однако... Я ничего не могу сделать. Кристофер – настоящая машина без тормозов, и это меня пугает. И не только меня. Я уверен, когда-нибудь он доиграется и поймёт, что так нельзя, но мы стараемся, чтобы такого переломного момента не случилось, либо... чтобы это был хотя бы не инсульт.