На севере дни были короче. Рой проснулся не так давно, но за окном во дворе больницы уже залегли тени. Очевидно, это могло быть из-за того, что он долго спал. Но он наслаждался каждым мгновением своего пребывания здесь. После стольких ночей, проведенных сидя у стен подвала и в тесных пещерах, проснуться на больничной койке в окружении своих ближайших союзников и друзей было, пожалуй, лучшим чувством на свете. Хоть все и были невероятно громкими и надоедливыми.
Рой только что закончил застегивать чистую белую рубашку, сидя на краю кровати и лениво глядя в окно. С тех пор как их спасли, он успел помыться, съесть что-то кроме жареного кролика, и переодеться в новую одежду. Хотя он был безмерно благодарен за все это, мужчине не терпелось наконец выбраться оттуда и вернуться в Ист-Сити. Однако он предположил, что некий белокурый Лейтенант собирается приставить пистолет к его голове, если он не согласится посетить местную больницу по прибытии. Хотя ему и не нравилась эта идея, она была достаточно обоснованной. Любые быстрые или резкие движения вызывали головокружение, а старые колотые раны могли быть… слегка инфицированы. Последние несколько дней он был слишком занят, чтобы думать об этом, не то что осмотреть раны. Не говоря уже о том, что от долгого стояния ему становилось дурно. Врачи на севере давали Алхимику лекарства, но у них не было его записей на руках. Теплилась надежда, что его врач на востоке сможет легко справиться с этими проблемами. Когда остальные ушли, все разошлись собирать вещи, чтобы встретить Полковника на вокзале. Даже Альфонсу пришлось вернуться в казармы Северного командования, чтобы забрать то немногое, что осталось от проживавшего там брата. Хотя это длилось недолго, Рой наслаждался кратким мгновением одиночества, которое было даровано ему в этой маленькой, пустой больничной палате. Часть его хотела просто посидеть, разбираясь со своими мыслями и наслаждаясь покоем, но более громкая часть знала, что времени было очень мало. Риза Хоукай могла приехать в любой момент, чтобы отвезти его на станцию. Ну, чтобы отвезти их с Эдвардом на станцию. Рой искренне удивился, что нетерпеливый юноша не выпрыгнул в окно, как только проснулся. Его ненависть к больницам была общеизвестным фактом. Тем не менее, казалось, что ребенок почти ждал, когда Мустанга выпишут. Но этого не могло быть. Конечно нет. Это невозможно. … Ну, может, это и не невозможно. Надо признать, они с Эдом сблизились во время своего маленького адского приключения. Казалось, что за эти две недели он узнал о мальчике больше, чем за последние три года. По крайней мере, он определенно увидел новые стороны блондина. Оказалось, что он гораздо больше, чем громкая, заносчивая креветка. Он действительно был внимателен, храбр и бескорыстен. Конечно, это все происходит, только когда замешен Альфонс. Но чтоб это распространилось и на Роя… Раньше он никогда бы об этом не задумывался. Это было очень удивительно. Несколько недель назад Рой отказался бы от мысли провести какое-то время наедине с буйным подростком. Но теперь ему хочется всегда быть рядом ради мальчика. Он хотел защитить его и убрать любого, кто посмеет причинить ему боль. Почти как отец. Рой невесело усмехнулся и осторожно провел рукой по волосам. Эд никогда не сможет разделить эту мысль. Хотя он и не собирался когда-либо упоминать о том, что является отцовской фигурой для мальчика, он, вероятно, рассмеется в лицо Полковнику, если об этом когда-нибудь заговорят. Время, проведенное в горах, было исключением из всех правил. Теперь, когда они вернулись в цивилизацию, им больше не нужно зависеть друг от друга. В конце концов, Эд вернулся к Алу. Они прекрасно поддерживали друг друга, не нуждаясь ни в ком другом. Тем не менее Рой будет продолжать оказывать Элрикам любую помощь, какую только сможет. Во всяком случае, это было самое малое, что он мог для них сделать. Неровные шаги эхом отдавались в коридоре, выводя Мустанга из мыслей. — Эй, Придурок! У него сразу же возникло искушение взять назад все те добрые слова, которые он только что молча сказал про парня. Рой отвернулся от окна как раз в тот момент, когда дверь распахнулась, и на пороге появился Эдвард Элрик. Он отказался от самодельного протеза в обмен на костыли вскоре после пробуждения, сказав что-то о том, что он слишком неустойчивый и лучше ходить на одной ноге, чем рисковать снова споткнуться и сломать нос. Эдвард уже сменил тонкую светло-зеленую больничную одежду и надел свой фирменный костюм. Рой предположил, что Ал принес новые вещи, когда Эда только выписали, но это не объясняло его пальто. Судя по небольшим прорехам на рукавах, это был тот же самый костюм, который парень носил в лесу. — Они убрали пятна крови? — Да, — коротко кивнул он и подошел к краю кровати, где сидел Рой, — Ты уже готов идти? — Ждал тебя, пацан, — небрежно ответил Рой и с трудом поднялся на ноги, не обращая внимания на недоверчивую усмешку подростка. Бросив быстрый взгляд на часы, висевшие на голой стене, он повернулся и посмотрел на блондина, — Пошли отсюда. Зная Лейтенанта, она, вероятно, пришла пораньше. — Ладно, тогда поторопись, старик, — сказал он, уже ковыляя к двери. Вполне естественно, что Эдварду не терпелось покинуть больницу. Как он продержался так долго, Рою было не понять. Когда Полковник вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, он остановился, видя, что Эд не двигается, а просто смотрит в коридор. Проследив за его взглядом, Рой заметил, как медсестра катит кого-то в инвалидном кресле, а за ней плетутся двое полицейских. Двое Алхимиков отошли в сторону, пропуская небольшой конвой. До тех пор, пока они не поняли, кто сидит в инвалидном кресле. Эдвард охнул рядом с ним, и глаза Роя расширились от удивления. — Эвелин? Медсестра неохотно остановила кресло как раз в тот момент, когда они проходили мимо двоих Алхимиков, полицейские хранили молчание. Должно быть, они узнали Роя и Эдварда. Поскольку они служили в армии, было бы трудно не узнать лица ранее пропавших Алхимиков. — О, п-привет, — пробормотала она, так же удивленная, увидев их в коридоре. На ней был зеленый больничный халат и тапочки, светло-каштановые волосы были распущены и беспорядочно рассыпались по плечам. Предыдущие события явно сказались и на ней, поскольку женщина выглядела совершенно измученной. Под глазами у нее залегли темные круги, а лицо было ужасно бледным и изможденным. Вот что пуля в теле может сделать с человеком. Не говоря уже о том, что ее предали люди, которым она полностью доверяла всего несколько дней назад.
— Что ты здесь делаешь? — прямо спросил Эдвард, прежде чем Рой успел вымолвить хоть слово. — А… теперь, когда я уже не в критическом состоянии, меня переводят в другую палату, — объяснила Эвелин слегка приглушенным голосом. — А что это за свита? — Рой был близок к тому, чтобы отчитать Эда за то, что он задает так много прямых вопросов, но быстро придержал язык. Женщина неловко отвернулась, старательно избегая смотреть ему в глаза: — Ну, я ээм… Формально меня арестовали, так что… — она замолчала, вероятно, полагая, что остальное само собой разумеется. Естественно, ее отправят в тюрьму сразу же после освобождения за террористическую деятельность и государственную измену. Несмотря на то, что она помогла им в конце концов, лучшее, на что она могла надеяться, — это более короткий срок. — Оу, точно, — пробормотал блондин. — Но все в порядке, — продолжила Эвелин со вздохом, прежде чем наступило молчание. Ее взгляд переместился на безупречно чистый пол и отражения от ярких флуоресцентных ламп наверху, — Я приняла это, когда впервые направила пистолет на Ванса, — тихо сказала она. Рой и Эдвард обменялись неуверенными взглядами, так как оба были не готовы произнести вдохновляющую речь перед удрученной женщиной. — Этого правда невозможно было избежать, — вмешался Рой, избавляя Эдварда от попыток придумать что-нибудь еще, — Но ты сделала правильный выбор, — тихо улыбнулся он, поскольку это было все, что он мог ей предложить. — Да, — выдохнула Эвелин, — Все это началось только потому, что я хотела что-то изменить. Но я немного увлеклась, — ее пальцы крепче сжали подлокотники инвалидного кресла, — Хотя в тюрьме трудно будет что-то изменить, — цинично добавила она. Вздохнув, она посмотрела на двух Государственных Алхимиков, пытаясь скрыть отвращение к себе, — Простите меня за все. Я знаю, что это не оправдывает ничего, но… Рой на мгновение задумался, не сказать ли ей, что все в порядке, что все прощено. Может быть в другой раз, шрамы от их вражды еще остались. Боль и агония были еще слишком свежи в памяти. Хотя Эвелин не играла во всем этом главной роли и, вероятно, не была самой виноватой, она все еще была сильно вовлечена. Полковник задумчиво прищурился. Через мгновение он посмотрел на женщину с намеком на улыбку: — Ты очень талантливый Алхимик, Эвелин. Я хотел бы посмотреть, как ты однажды сделаешь из этого что-нибудь хорошее. Эвелин быстро замаскировала свое легкое потрясение взглядом, который можно было описать только как благодарный. — Да, я… я так и сделаю. Когда-нибудь. — Нам действительно пора, — быстро вмешалась медсестра, внезапно напомнив двум Алхимикам о трёх зрителях. — Точно… До свидания, Майор Элрик и Полковник Мустанг, — Эвелин рискнула слабо улыбнуться, и ее повезли, двое полицейских поспешили за девушками. Эдвард и Рой смотрели ей вслед, пока она не скрылась за углом. Несколько секунд они оба молча смотрели в коридор. — Ну… — начал Мустанг, прочищая горло, — Нам тоже пора, — Эдвард согласился, и они оба повернулись, чтобы продолжить движение. — С ней все будет в порядке, — пробормотал Эд себе под нос, заставив Роя усомниться, не говорит ли он сам с собой. Судя по тому, как это прозвучало, блондин не пытался подавить беспокойство, которое он чувствовал за нее, а просто заставил себя принять результат. Он, вероятно, был так же противоречив о ней, как и Полковник. Как Эвелин и сказала им при встрече, они не были друзьями. Они не были расстроены тем, что ее собираются посадить в тюрму неизвестно на сколько. Она получила то, что ей причиталось. Но после того, как Алхимик рискнула своей жизнью, чтобы помочь им, она заслужила что-то за свои усилия; даже если это было что-то маленькое, как оценка ее действий по достоинству. — И куда ты идешь? Рой остановился как вкопанный и, подняв голову, увидел, что на перекрестке он свернул не в тот коридор. Эдвард стоял, опершись на костыль, и выжидательно смотрел на него. Полковник покачал головой, приказывая себе не отвлекаться. Он сможет потеряться в своих мыслях позже. Когда он присоединился к младшему Алхимику, они продолжали двигаться бок о бок. Рою пришлось идти довольно медленно, так как Эд имел дело с одной ногой, хотя он и не возражал. Риза не будет их ждать у парадной двери ещё около пары минут. Когда они добрались до вестибюля и прошли через большие двери, что-то подсказало ему, что они с Эдвардом немедленно вернутся к шуткам и оскорблениям — как это было раньше. В общем, Роя это вполне устраивало. После того, что он увидел, как жизнь ребенка почти иссякла в его объятиях, он был готов на все, лишь бы Эд был жив. — Эй, — начал блондин, не отрывая глаз от пола перед собой и подтягиваясь на костылях. Рой краем глаза наблюдал, как он тоже смотрит вперед, — Я так и не поблагодарил тебя за, ну знаешь, спасение моей жизни. С Камнем. Так что. Спасибо. От этого неожиданного заявления Рой резко дернулся: — Могу поклясться, что ты уже поблагодарил меня. Эдвард остановился и растерянно посмотрел на Полковника: — Почему ты так думаешь? Разве я говорил что-то подобное, когда был в отключке? Мустанг тоже остановился, вернув блондину то же выражение лица: — …Наверное, дело было в том, как ты на меня посмотрел, — предположил он, пожимая плечами. Как только он действительно задумался об этом, это было правдой; у Эдварда не было сил говорить тогда, но взгляд, который он получил, был так же хорош, как и искренняя благодарность. Он снова начал было говорить, но вдруг осекся, — Но… Пожалуйста. Эдвард на несколько долгих секунд лишился дара речи, а Рой снова зашагал вдоль рядов одинаковых дверей. К тому времени, когда парень, наконец, начал догонять, старший Алхимик снова изо всех сил старался идти медленно, не делая это очевидным, ради него самого. Несколько мгновений длилось молчание, прежде чем блондин снова нарушил его: — Знаешь, иногда я думаю о том, как близко это было… Отдача, я имею ввиду.
— О чем это ты? — спросил Полковник небрежно, хотя у него уже была очень хорошая догадка. То же самое промелькало и в голове Мустанга. — Я предполагаю, что поддельные Философские Камни можно использовать только ограниченное количество раз, прежде чем произойдет отдача, и они сломаются. Мэдсен использовал его сразу после тебя. Если бы ситуация была немного другой, это могло бы случиться с тобой, — закончил он, с любопытством наблюдая за Роем боковым зрением. — Я тоже об этом думал, — кивнул Мустанг, — Так что в следующий раз, когда вы найдете Камень, вам нужно быть очень осторожным, чтобы убедиться, что это действительно так. Эдвард прищурился: — Я не про это, — серьезность его тона привлекла внимание Полковника. Да, у него определенно было что-то, что он хотел снять со своих плеч. — И в чем тогда вопрос, Стальной? Подросток молча кипел от злости: — Отдача могла бы случиться с тобой! Разве тебя это не беспокоит? Рой сунул руки в карманы, серьезно обдумывая вопрос. Беспокоило ли это его? Изменилось бы что-нибудь в его действиях, если бы он заранее знал о риске? — Нет, не совсем, — наконец решил он, — Это ничего не меняет. Я бы все равно это сделал. — Что?! — довольно громко воскликнул блондин. Рой быстро оглядел коридор, чтобы убедиться, что медсестры не собираются отчитывать их за шум, — Он мог убить тебя! Ванс потерял рассудок из-за отдачи! И тебя даже не волнует что— — Послушай, Эдвард, — начал Рой, когда они оба снова остановились посреди коридора. Полковник повернулся к парню, встретив его раздраженный взгляд, — Нет ничего, что могло бы помешать мне сделать то, что я должен был сделать, чтобы спасти тебя. Ничего. Молодой Алхимик буравил его взглядом, явно неудовлетворенный, но смысл его слов не ускользнул от мальчика: — И ты называешь меня безрассудным, — пробормотал он себе под нос, разрывая зрительный контакт и уставившись в пол. Эдвард был расстроен не только из-за риска использования фальшивого Философского Камня, но и из-за чего-то еще, что разъедало его изнутри. — Что сделано, то сделано. Почему ты так расстроен из-за этого? — спросил Рой, искренне беспокоясь. Хотя он и считал себя одним из немногих, кто действительно мог читать мысли старшего Элрика, иногда было невозможно понять, что происходит в его сложной маленькой голове. Золотистые глаза парня были прикованы к блестящему полу, когда он немного неохотно заговорил: — Когда я нашел тебя лежащим лицом вниз в снегу той ночью, я подумал, что ты правда умер. Я был… в ужасе, понял? — он огрызнулся, признавшись в том, что уже давно было у него на уме, — Потому что тогда все изменилось бы. Почти все, что у меня есть сейчас, — это благодаря тебе. Если бы ты умер, все это рассыпалось бы в прах. И я ничего не смогу с этим поделать… так что… ты не можешь умереть. — Уверяю тебя, я не собираюсь умирать в ближайшее время, — ответил Полковник, все еще слегка смущенный. Что-то в их разговоре не сходилось. Ему все еще чего-то не хватало. — Ну… — воскликнул подросток, — Но… ах, забудь, — фыркнул парень и поспешно двинулся вперед. Раздражение покинуло его, когда он направился к следующему повороту коридора, повернувшись спиной к старшему Алхимику. Рой немедленно перешел на медленную пробежку, чтобы обогнать кипящего блондина, и встал у него на пути. Однако Эдварду было бы очень легко избежать его и продолжать двигаться, если бы он захотел. Полковник знал, что Эд хочет поговорить об этом; он бы не упустил возможность сделать это, но он не хотел, чтобы казалось, что он заставляет блондина говорить. — Подожди, Эд. Просто скажи мне, что у тебя на уме, — это была не команда, а просьба. Если что-то беспокоило молодого Элрика, то Рой хотел разобраться с этим как можно скорее. Эдвард остановился и уставился на мужчину, в его глазах горело смятение. Он надеялся, что подросток поймет, что Полковник искренне интересуется тем, что его беспокоит. Плечи парня опустились в знак поражения, и он открыл рот, чтобы заговорить, но прошло еще несколько секунд, прежде чем он, наконец, произнес эти слова: — Я просто… по той или иной причине люди всегда… уходят. Мама, Хоэнхайм — я не хочу, чтобы ты тоже попал в этот список. Так что я… — он замолчал, пытаясь выразить свою точку зрения. Но в этом не было необходимости: Рой уже все понял. — Тебе не о чем беспокоиться, Эдвард, — сказал он, и терзания мальчика быстро прекратились. Блондин посмотрел на него широко раскрытыми, неуверенными глазами, на что Рой легко ответил уверенной улыбкой, — Что бы ни случилось, я всегда буду рядом, если понадоблюсь тебе… Обещаю. Должно быть, что-то щелкнуло в голове Эда, потому что он тут же прервал зрительный контакт и уставился в землю: — …Понятно, — сказал он едва слышным шепотом. Он так крепко сжал костыли, что Рой начал сомневаться, не сказал ли он что-нибудь не так. Он ведь…не злится, правда? Рой не мог понять, что могло вызвать такую реакцию. Он просто был честен. Так… Прежде чем Мустанг успел спросить его, что случилось, Эдвард медленно переместил свой вес и переложил правый костыль в левую руку, неловко держа оба. Рой не видел выражения его лица и нервно подумал, не собирается ли он ударить его по лицу или что-то в этом роде. Но почему, он все еще не мог догадаться. Полковник подавил изумленный вздох, когда Эдвард внезапно шагнул вперед, обнял свободной рукой Роя за талию и прижал голову к его груди. Прошла лишь доля секунды, прежде чем он быстро, без малейшего колебания, обнял его в ответ. Конечно; Эд не злился на него — он был благодарен, даже испытывал облегчение. На самом деле он был озадачен тем, что не мог найти слов, чтобы выразить это, и решил сделать это через действия. Всё-таки он преуспел в том, чтобы сказать в тот раз «спасибо», толком ничего не говоря. Они стояли там в течение нескольких коротких секунд, пока Рой осознавал, что происходит на самом деле. Эдвард Элрик действительно решил обнять его — Роя Мустанга — Полковника-Придурка. Должно быть, его слова действительно произвели впечатление на мальчика… что само по себе было еще одним облегчением. Он постоянно напоминал молодому Алхимику, что парень не обязан нести все бремя в одиночку; что Рой был более чем счастлив нести его, когда оно становилось слишком тяжелым. Возможно, его слова наконец дошли до блондина. Даже лучше — он заверил Эдварда, что теперь, когда они больше не блуждали в северных горах, ничего не изменится. В прошлом, сейчас, и в последующие годы, у Стального Алхимика будет кто-то еще, на кого он мог положиться.
Эд медленно выдохнул, когда его автоброня слегка сжала ткань рубашки Роя, как будто ему не хотелось двигаться. Неизвестно, будет ли у них когда-нибудь еще такой момент, поэтому он решил наслаждаться им, пока может. В одно мгновение Эдвард сделал шаг назад и вернул второй костыль в правую руку, его лицо покраснело от смущения: — Ни одной чертовой душе об этом ни слова, — почти неслышно фыркнул он себе под нос. Он взглянул на Полковника, удивляясь его реакции. Когда блондин увидел, что Рой просто улыбается ему в ответ, он поспешно повернулся на каблуке и, не сказав больше ни слова, свернул в вестибюль. Как всегда очень вежливо, Стальной. Тем не менее Рой последовал за ним. К тому времени, когда он добрался до вестибюля, Эдвард уже проходил через парадные двери и мельком увидел временную машину Хоукай, припаркованную на улице. Как только он сядет в машину вместе с двумя блондинами, о последних минутах не будет абсолютно никакого упоминания, и они, скорее всего, будут вести себя так, как будто ничего и не было. И это все вполне устраивало. Рой был доволен. Под взаимными обзывательствами у них всегда будет этот дополнительный слой доверия друг к другу. Это действительно все, что ему было нужно; это все, что когда-либо было, и это все, что когда-либо будет. Их отношения всегда были такими. Всегда существовала невысказанная связь, которая могла быть почти невидимой, пока ее не проверят. Единственная разница заключалась в том, что она стала намного сильнее и ее было легче увидеть. Это было достаточным доказательством того, что и Рой, и Эдвард будут продолжать рисковать своими жизнями ради друг друга. По крайней мере, из этого вышло хоть что-то хорошее.
***
— Ну, это не сработало, — вздохнул тихий женский голос, его обладательница скрестила руки на груди. — А чего ты ожидала, Ласт? — рявкнул другой человек, помахав рукой в воздухе для пущей убедительности, — Люди не способны правильно использовать Философский Камень без нашего руководства. — Нужно ли напоминать тебе, что это твоя работа — держать их в узде, Энви, — резко ответила женщина, бросив холодный взгляд на младшего Гомункула. Ласт небрежно пожала плечами, не обращая внимания на тихий гнев Энви: — Эта попытка была бесцельная с самого начала! У плана Б гораздо больше возможностей, — уверенно заявил он. Она презрительно усмехнулась: — В любом случае, теперь, когда Минеральный Алхимик покончил с собой, нам придется найти новую пешку. — Какой бесхребетный дурак, — усмехнулась Ласт, — Заменить его будет несложно! — Это правда… На самом деле, я думаю, что уже знаю одного Багрового Алхимика, который был бы более чем готов создать Кровавый Герб для нас на Драхманской границе, — задумчиво произнесла Ласт, на ее лице появился намек на ухмылку. — О-о-оу? — Энви безумно ухмыльнулся, уже представляя себе смерть и разрушения, которые должны были вскоре наступить, — Тогда давайте начнем.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Герои войны
Mystery / ThrillerПривлеченный слухами о Философском Камне, Эдвард отправляется в Северный Город вместе с Роем и солдатами Восточного командования, которые планируют участвовать в тренировочных учениях "Север против Востока". Однако Эд и Рой оказываются в опасности...
