Доберись до границы.

Двадцать первая глава.

Чистый снег падал на мои руки самыми красивыми снежинками, но мне не хватало времени насладиться ими— они тут же таяли.

Из-за угла быстрым шагом выбегает Джесс и усаживаясь в машину, громко хлопает дверью. Вета выходит после неё, какое-то время смотрит на машину, а затем разворачивается к нам с Томми. Парень тут же поднялся и пошёл к ней на встречу. Он что-то ей шепчет, чего не могу услышать я, но меня быстро начинает это раздражать. Теперь я с ними, и уже не в рабстве. Я надеялась, что мы с можем быть такой же командой как и раньше, без тайн.
Я поднимаюсь  и ненавязчиво подхожу к ним.
—Какие новости?
Вета загадочно смотрит на Томми, ожидая его одобрения. Он не поворачивается ко мне, отчего я начинаю чувствовать себя лишней.
—Мне уйти? - спрашиваю я, и на нас дует ледяной северный ветер. На сколько я помню, до границы осталось всего ничего.
—Я не думаю, что это стоит тебе знать, - говорит Томми, медленно поворачиваясь ко мне. Щеки  его порозовели, а глаза начали больше выделяться голубые цветом.
Я скрестила руки на груди.
—Знать что?
—Нам нужно ей сказать, Томми, - Вета обнадеживающе взяла Томми за руки.
Мое терпение было на исходе, тело все ещё потряхивало, а ноги замёрзли до такой степени, что я почти их не чувствовала.
Я развернула Томми к себе, и не отрывая взгляд переспросила:
— Что сказала Джесс?
Он не отводил взгляд, но говорить не собирался. Томми виновато улыбался, пытаясь убедить меня, что все отлично.
Наш спор глазами перервала Вета:
— Джесс не хочет, чтобы ты ехала с нами.
Я отпускаю Томми, и мое внимание теперь переключено на Вету. Она уставилась на меня расстроенным взглядом, и только одной своей фразой разрушила остаток всего хорошего, что во мне был. Руки мои поникли, но взгляд обострился.
Томми что-то злобно ляпнул Вете в ответ, но я больше их не слушала. Быстрым шагом я надвигалась к машине, к месту, где сидела Джесс. Все слова должны быть обоснованы, и если это действительно так— с ними меня ничего не держит и никогда не держало. Мысль о том, что нас ждёт разлука с Томми меня ранила, но ехать с людьми которые вечно будут меня в чём-то винить, и при любой удобной ситуации выставлять все против меня, я не собиралась.
Открыв дверь я тут же наехала на Джесс.
— Ты глубоко ошибаешься , если считаешь что я причастна к смерти твоего брата!
Джесс усмехнулась, медлительно разворачиваясь ко мне и зажигая сигарету.
— Я пыталась спасти его, но все было безуспешно. Если ты заметила, я даже не знала что у них есть второй этаж!
Джесс улыбалась и качала головой, но мне отвечать не собиралась, словно все мои претензии— детские хотелки. Она смотрела куда-то вниз, что-то вспоминая.
— Если ты хочешь, чтобы я не поехала, пф, пожалуйста. Я не собираюсь ехать с такими людьми, которые в любой удобный момент могут  развернуть все против своих «друзей». Ты винишь меня, хотя не знаешь как все на самом деле было! Ты не признаешь тут даже каплю своей вины, хотя нас похитили туда из-за тебя! - обвиняющее заявила я, и спрятала свои дрожащие руки в карманы. — Да, вспомни пожалуйста, что Чезет говорил тебе перед убийством. Я никак с плохой стороны не замешана в эту ситуацию, и стала такой же жертвой, как Френк, благодаря тебе!
Джесс посмотрела на меня ненавистно, словно видела во мне злейшего врага.
— Ты можешь ехать, - начала она, — Если согласна мстить с нами. Но не думаю что тебе понравится идея смерти Алекса, судя по тому как ты мило уговаривала его остаться в его же спальне, - ухмыльнулась она, смотря мне за спину и ожидая реакции Томми.
Я развернулась и поймала на себе его вопросительный взгляд. Опережая любых допросов, я начала:
— Ты тоже согласен убить Алекса?!
Томми испуганно искал что-то вокруг, пытаясь не столкнуться со мной взглядами. Он напрягся, и это я поняла сразу. Теперь с ним и его настроем все было ясно.
Я развернулась обратно к Джесс, поняв, что все слушают только ее, словно она выше чем мы все, и мнение ее важнее и значительнее.
— Алекс не виноват! -покачала я головой. — Он не знал о планах Чезета, он только хотел чтобы ты приехала и вы ещё раз все обсудили!
Джесс закусила губы, смеясь надо мной.
— Я же говорила, что он запудрил тебе мозги. Он подлый человек, а ты этого напрочь не видишь. Томми! - окликнула она его. — Я знала что смерть моего брата ей не так важна, как жизнь этого подонка.
Я снова развернулась к парню, и на этот раз мое сердце обросло чем то злым от недопонимания и недоверия. Никто не знал, и знать не хочет, что происходило, пока я жила в плену. Я никогда не пыталась доверять Алексу и его подопечным, или просить   доверять мне, потому что моя душа была предана друзьям, о которых я думала каждый день. Теперь же они не верят моим словам, и во всем винят меня. Глаза хотели плакать, но слез больше не было, да и сознание больше не могло найти сил для очередной истерики. Разочарования бывают, но принимать их всегда невыносимо больно.