— Эй, Хартс! — девушка обернулась на крики, перемешанные со смешками. — Как там, внизу?
— Очень смешно, Малфой. — Фыркнула брюнетка. — Извини, н все рождены такими огромными шкафами, как ты.
— Да брось, это же максимально умилительно! — Крикнул ей вслед блондин, усмехаясь. Силуэт отдалялся в сторону школы.
Стоявший во дворе Драко потупил взгляд, когда смешки вокруг все не затихали. Смеяться, когда ее нет рядом, не хотелось. И чтобы кто-то смеялся тоже, именно поэтому грубым «заткнитесь» была искусственно создана тишина.
На самом деле, староста не была настолько низкой — всего на голову или даже полголовы ниже блондина, но нужно же найти что-то, к чему докопаться? Она, по сути, идеальна — нечего в ней стебать и нечего порицать. Элизабет Хартс — его голубая — ремарка: его черная — мечта всей жизни. С самого детства. Драко жаждал ее заполучить, не умея еще и ходить толком. Но, почему-то, даже пребывая в одном доме всю жизнь — то у Малфоев, то у Хартс, — отношений у них не сложилось никаких. Так, просто знакомые.
Попытки привлечь внимание Элизабет он не оставлял ни на секунду: в детстве — подарки и цветы, на первых курсах имени место быть намеки. Но сейчас, к концу шестого курса, совсем отчаявшись, Драко просто начал ее высмеивать. Прекрасно зная, что ей побоку, Малфой неустанно издевался над ее ростом. И если после четвертого курса, дабы не позориться, парень перестал показывать свои чувства и отрицать их при людях, стоило кому-то к ней хотя бы неровно дыхнуть, он впадал в состояние бешенства. Пусть Элизабет могла с лихвой защитить и себя, и его, и всех учеников Хогвартса вместе, он чувствовал свою обязанность ее оберегать.
— Побрал бы тебя черт, Малфой, — фыркнула Элизабет, когда в аудитории остались только они. Две старосты — Хогвартса и Слизерина, кого, как не их оставлять на дежурство?
— Если черт будет такой же привлекательный, как ты, я не сопротивляюсь.
Элизабет вскинула брови. Что за резко ставший игривым тон? И вообще что это такое?
— Придурок форменный, — закатила она глаза, — лучше встань и стулья подними.
— Конечно, конечно, Ваше Низочество, — прыснул блондин, — у вас, у гномов, наверное, не принято такие большие вещи поднимать.
— Сам пошутил — сам посмеялся, — вздохнула брюнетка и, начав перебирать учебники у учительского стола, повернулась к нему спиной.
Драко, быстро убрав все стулья, тихо, словно мышь, приблизился к ней сзади. В момент обняв ее так, чтобы руки были прижаты к туловищу, парень, прижимая к себе ее спину, прошептал старосте на ухо:
— И впрямь гном.
— Отпустить меня нет желания? — абсолютно спокойно проговорила Элизабет, повернув голову вправо.
Они встретились взглядами. Блондин затаил дыхание: ее лицо так близко.
— Я не буду спрашивать или что-то говорить, Малфой. Я разберу учебники и просто уйду, хорошо? — Непоколебимая.
Парень осторожно убрал руки, давая свободу, но все также прижимался к ее спине. Стоя за ней, Драко начал помогать с книгами.
В момент тишины их ладони соприкоснулись на учебнике по зельеварению. Девушка просто замерла в ожидании нового представления.
— Почему ты не сопротивляешься?
— Чему? Ты мне ничего не сделаешь.
— Почему ты так думаешь? Ты, знаешь ли, очень привлекательна. Даже слишком, — проговорил блондин, поглаживая тыльную сторону ее ладони большим пальцем.
— Потому что ты скорее сгрызешь сам себя, чем сделаешь что-то мне, — ответила Элизабет.
— Откуда ты знаешь?
— Я все знаю, Драко, — сказала она и, не обращая внимания на его руку, положила в стопку последнюю книгу.
Парень, ошарашенный тем, что впервые за долгие годы услышал свое имя из ее уст, даже ничего не сделал, когда она вытеснилась и оставила его у стола.
— Пока, белобрысый, — девушка, выходя, усмехнулась одним уголком губ. Тут же у Драко заныло сердце — как он обожал ее мимику.
Вечером он искал ее везде, но ни в гостиной, ни на квиддичном поле, ни на ужине девушки не оказалось. Просидев так до самой ночи, парень, оставшись в гостиной один, поднялся. Гениальная мысль посетила его голову.
