Каста

Глава 22. Пыль времени

Лиадро Годрео понял всё, как только Лето положил под топор собственную шею. Он прекрасно знал, как высоко Лето ценит понятие чести, как и то, что от него возможно ожидать широких жестов, граничащих с отчаянным безрассудством, но в этот раз им руководили отнюдь не соображения совести. То, с каким бесстрашием, и даже облегчением, опустил он голову на плаху, могло свидетельствовать только об одном: в этот момент Лето сделал то, что считал более важным, чем сохранность собственной жизни.

Но что могло быть дороже? Только жизнь того, кого ты любишь.

Теперь досадная фантазия Виро, стоившая Толедо жизни, больше не казалась такой уж пустой. Омега сумел заглянуть глубже очевидной несовместимости Лето с таким ничтожеством, как Хюрем. Суженый разглядел в связи двоих истинность. Расскажи он родителям, и Толедо мог бы остаться в живых, а вот Хюрем уже наверняка бы сгинул со свету.

— Что ты намерен делать с Хюремом? — прервал напряженное молчание Лето, словно уловив имя любимого в воздухе.

— А как ты думаешь? — без толики эмоций ответил вопросом на вопрос отец.

— Ты не причинишь ему зла.

— Я, — властно заговорил Лиадро Годрео, — всегда буду заботиться о благе Касты, и только во вторую очередь о собственной семье!

Лето понял, что отец уже вынес смертный приговор Хюрему — дни омеги были сочтены.

— Отец... — надрывно начал Лето, не зная что сказать, как убедить того оставить жизнь своей половине, ведь его отец говорил чистую правду: прежде всего он верховный жрец и ему надлежит руководствоваться исключительно благополучием Касты. — Отец... — повторил он с мольбой, продолжая смотреть в холодные голубые глаза, и чувствуя, как земля уходит из-под его ног. — Молю!

Не существовало такого довода, который бы убедил Лиадро Годрео изменить решение, пойдя на поводу у личных просьб, пусть и сына. И осознание этого вдруг треснуло в груди уродливым ртом пропасти, раскрывавшимся всё шире и глотавшим всё, что было внутри, и всё, что было снаружи, стремясь проглотить самого Лето.

Лиадро Годрео продолжал молча смотреть на сына. И видеть в нём себя. Так же и он молил своего отца много лет назад. Никогда и никому не говорил он о том, что и сам однажды встретил пару. Омегу, не являвшегося раджаном. Тот состоял на службе у одного из послов, прибывших с Драдосских островов вести переговоры о покровительстве Касты взамен на то, что империя заявляла заморские земли собственностью.