Самое лучшее утро это когда, проснувшись, ты лежишь в тёплой кровати, не желая открывать глаза. Вокруг тишина: нет ни криков, ни воплей, только ветер шумит за окном, колыша листья, издающие от этого приятный слуху шелест.
Вот таким утром проснулся Хёнджин в комнате, залитой ярким солнцем.
Открыв глаза, брюнет потянулся. По всему дому разносился сладкий аромат чего-то вкусного. Феликс снова приготовил вкусный завтрак.
По коридору второго этажа послышались шаги. Дверь в комнату приоткрылась, и в комнату просунулась блондинистая голова Феликса.
— Вставай, завтрак уже готов.
— Не хочу вставать.
— Я не понесу тебе завтрак в постель.
Хёнджин улыбнулся, накрылся одеялом с головой и отвернулся. Вставать не хочется. Слишком хорошо.
Феликс вздохнул, подошёл к кровати и завалился рядом с Хваном. Послышалось недовольное ворчание, и из-под одеяла высунулась тёмная голова. Хёнджин недовольно посмотрел на Феликса, который, закинув ногу на ногу, лежал рядом.
Хёнджин заворочался, повернулся к Феликсу лицом и, не долго думая, столкнул его с кровати. Он приподнялся и сел, пока Феликс, возмущаясь, вставал с пола.
Через пару секунд на полу уже оказался Хёнджин, а Феликс, победно улыбаясь, разлёгся на кровати в позе звезды.
Хёнджин встал с пола, и даже не раздумывая, завалился на Феликса сверху. Между ними началась кровавая борьба. Легендарная битва за кровать, победу в которой одержать крайне сложно.
Два парня, весело смеясь, катались по кровати, стараясь спихнуть друг друга вниз. Но, спустя какое-то время, усталость взяла верх, и оба "противника" разлеглись на кровати, всё ещё иногда пихая друг друга в бока.
Хван завлился на Ли, устроив голову у него на плече, а руки Феликса покоились на талии брюнета.
Какое-то время они пролежали в тишине, которую позднее нарушил низкий голос Феликса.
— Хёнджин~и, помнишь нашу первую встречу?
— Конечно! Ты спёр мою картину!
— А ещё я украл твоё сердце, — с улыбкой проговорил блондин, оставляя невесомый поцелуй на тёмной макушке.
Хёнджин улыбнулся, уткнувшись носом Феликсу в шею. Да, такие встречи могут быть разве что в сказках. Значит ли это, что жизнь Хёнджина похожа на сказку? Возможно. Но.. С каким концом будет эта сказка..?
А ведь и правда. С первой встречи Феликса и Хёнджина прошло около четырёх месяцев, а Хван всё ещё прекрасно помнит, как парень с блондинистыми волосами и веснушчатыми щеками любезно обработал ему раны, а потом, отсалютовав ему, выскочил в раскрытое настежь окно на втором этаже. А позже выяснилось, что он унёс с собой картину.
— Ладно, я пойду. — Феликс встал, потягиваясь. — Ты тоже долго не лежи, а то завтрак остынет. Да и Чан скоро должен приехать.
— Чан? А зачем? — Хёнджин сел и посмотрел на Феликса.
— Переживает. Да и отдохнуть никому не повредит. Ладно, всё, пойду поливать его чёртовы кусты. Ты тоже вставай. Позавтракаешь и убери этот беспорядок. — Феликс покинул комнату, а Хёнджин осмотрел последствия их боя.
Подушки и одеяло при жестокой борьбе добра и зла долго продержаться не смогли и сейчас покоились на полу, разбросанные в хаотичном порядке. Это всё придётся убирать.
Хёнджин вздохнул. Вставать не хочется, но убирать этот срач надо. Эх, ладно, так или иначе приезд Чана никто не отменял.
Хёнджин поднялся с кровати, запутался в одеяле и чуть не упал. Чертыхнувшись, Хёнджин поднял с пола подушки. Покидав их на кровать, Хван рухнул сверху. Слишком лень что-то делать. Да что уж там делать, лень даже встать.
Мимо комнаты прошёл Феликс, в полголоса проклиная Чана за цветы по всему дому. Хёнджин тихо хихикнул, слушая отборный мат в сторону хозяина дома, и через силу всё же поднялся с кровати.
Брюнет застелил кровать, переоделся и спустился на первый этаж. На столе его поджидал ещё не успевший остыть рамён и крепкий кофе. Надо же, Феликс даже об этом позаботился. Хван улыбнулся и сел за стол.
С завтраком Хёнджин расправился быстро и отправился на поиски Феликса. Ли нашёлся в самой дальней комнате второго этажа. Он сидел на полу в зелёных зарослях растущих в горшках цветов и пытался распутать спутанные друг с другом листья вьющихся растений.
Хёнджин опёрся спиной о дверной косяк и, сложив руки на груди, наблюдал за Феликсом. А Феликс, кажется, даже не замечал брюнета. Он возился с этими чёртовыми цветами, иногда проклиная Чана всеми известными ему способами.
— Да ну нахуй эти ебучие цветы! — Феликс встал с пола, подошёл к стоящему в дверях Хёнджину, грозно зыркнул на него. — Хули ты тут стоишь?
— За тобой смотрю. Как ты не можешь справиться с бедными растениями. — Хван беззлобно ухмыльнулся, подходя к Феликсу практически вплотную. — Всё, остынь, — прошептал брюнет Феликсу в самое ухо и тут же оказался впечатанным в стену.
Феликс смотрел на Хёнджина взглядом, а в его глазах плясали черти. Блондин подался вперёд, вжимая Хёнджина в стену ещё сильнее, и впился в чужие губы. Хёнджин зарылся руками в светлые волосы и прикрыл глаза. Феликс, оторвавшись от губ Хёнджина, резким движением разорвал бежевую рубашку на брюнете. Хёнджин, было, хотел что-то сказать, но Феликс заткнул его грубым поцелуем, от чего Хван глухо промычал. Феликс ухмыльнулся, кусая нежные губы брюнета, зализывая места укуса, а затем снова кусая. Резко отстранившись от покусанных губ, Феликс провёл языком по шее Хёнджина, а за тем вцепился в бледную кожу зубами. Хван ойкнул, вздрогнув, когда почувствовал укус на своей шее.
Затем Феликс резко отстраняется от Хёнджина и покидает комнату. Хван, сунув руки в карманы, следует за ним.
— Скоро Чан приедет, надо что-то приготовить. — Феликс садится на край стола, складывая руки на груди.
— Ну, так приготовь. — Хёнджин, успевший зайти в свою комнату за бумагой и карандашами, разваливается на диване и смотрит на задумавшегося Феликса.
Феликс хмыкает и достаёт телефон. На экране высвечивается сообщение от Джисона о том, что через пятнадцать минут они приедут. Ли вздыхает и, приняв решение, что о готовке лучше спросить у приехавших, садится рядом с Хёнджином, глядя на лист бумаги, на котором уже красуется набросок человека, сидящего на полу среди цветов.
— Серьёзно? Получше ничего не мог придумать? — Феликс фыркает, отворачиваясь.
— Я хочу нарисовать именно этот момент, — Хёнджин смотрит на Феликса, — лучше скажи, в каком составе они приедут.
— Я думаю, что все. Правда, Чонин под вопросом, он, скорее всего, на работе.
На улице слышится шум подъезжающих машин. Хёнджин вздыхает и откладывает рисунок на стол. Дверь открывается, и на кухню влетают радостные Чонин и Джисон. Хан тут же кидается на Феликса, чуть ли не раздавливая его в объятиях, а Чонин заливисто смеётся, позднее меняясь местами с Джисоном.
Хан, отцепившись от Феликса, плюхается рядом с Хваном, которого настигает такая же участь, как и ранее Феликса: крепкие объятия. Джисон смотрит на лежащий на столе рисунок, комментирует, что парень с рисунка очень похож на Феликса, а затем поднимается и снова подскакивает к Феликсу.
Хёнджин, после знакомства с Джисоном, часто задаётся вопросом по поводу того, откуда у Хана такая бешеная активность, а энергии вообще хоть отбавляй. Парень готов часами напролёт без умолку болтать на разные темы и даже не останавливаться. Забавно получается. Хан Джисон — энергичный воришка, который в их первую встречу вёл себя слишком лениво. Хотя, люди Бан Чана все не такие, какими кажутся в самом начале.
— Где все остальные? — Феликс заглядывает за спины двух парней, которые о чём-то спорят.
— Чан сразу отправился в сад, а остальные должны сейчас прийти.
— Что приготовить?
— Готовь брауни, не ошибёшься, — Чонин улыбается, добавляя, — Остальное возьмут на себя другие. Как всегда, посиделки вокруг костра ночь напролёт.
Больше ничего сказать не успели. В дом ввалились Минхо, Сынмин и Чанбин. Они тащили с собой пакеты с едой и вещами, громко что-то обсуждая. Феликс, глядя на них, лишь улыбнулся, складывая руки на груди.
— Феликс! Мог бы хотя бы выйти и встретить нас! — Чанбин возмущённо посмотрел на Феликса и поставил все пакеты на пол.
— Полностью поддерживаю! — Сынмин встал рядом с Чанбином и сложил руки на груди, серьёзно глядя на Феликса.
— Они правы! — к возмущающимся присоединился Минхо.
Но долго прожигать Феликса убийственными взглядами они не смогли. Уже спустя несколько секунд, они рассмеялись и подошли к блондину, заключая его в объятия. Чанбин растрепал и без того неуложенные волосы Феликса, а Феликс что-то возмущённо пробормотал. Но все знали, что это возмущение наигранно, что на самом деле, Феликс очень рад всех их видеть.
От обсуждения какой-то невесомой темы парней оторвал вошедший Бан Чан.
— Всё хорошо? — спросил Чан. Феликс быстро закивал в знак согласия, а Бан улыбнулся. — Прекрасно. В таком случае, сейчас отдыхайте, а ближе к вечеру начнём готовить ужин, — глава поднялся на второй этаж, а все остальные, проводив его взглядом, продолжили обсуждение.
Феликса дружно выпроводили готовить его фирменный десерт. Пока блондин стоял за столом, замешивая тесто, он слушал рассказы о том, что происходит в Сеуле. Как Ли и догадывался, вся полиция города была на ушах. Парня искали, а его внезапное исчезновение из собственной квартиры повергло всех в недоумение и заставило поиски остановиться. Парни так же не забыли упомянуть и про поиски Хёнджина.
Феликс слушал всё это с какой-то своей радостью. Он знал, что так будет, ведь такое уже было. Его так же искали, его так же преследовали, и он так же отсиживался в этом самом доме. Только, есть одно отличие: тогда он был без Хван Хёнджина, порой надоедливого брюнета, который не даст ему заскучать.
Феликс повернулся, глядя на удобно устроившихся парней. Хёнджин сидел на диване, поджав под себя ноги, и рисовал. Джисон лежал рядом с Хваном, свесив голову вниз так, что волосы почти доставали пола, а ноги закинув на спинку дивана. Минхо наоборот сидел на спинке дивана, а ноги поставив на подлокотник. Чанбин, Чонин и Сынмин удобно устроились на полу: Чанбин, в положении полулежа, опирался спиной на диван, Сынмин, положив голову ему на колени, разлёгся на полу, а Чонин лежал у Сынмина на животе. Феликс улыбнулся, наблюдая такую картину. Не хватает Бан Чана, который обычно тоже сидит с ними.
На лестнице послышались шаги. А вот и Бан Чан. Он спустился к парням в лёгких бежевых брюках и в такого же цвета рубашке. Никакого официального стиля, лёгкая домашняя одежда, в которой назвать его главой преступной организации ну никак нельзя.
— Что обсуждаете? — Чан сел на пол, рядом с Чанбином.
— Рассказываем Феликсу про то, как дела в Сеуле, — Джисон свесился с дивана ещё сильнее, чуть не упал, но, благо, Минхо вовремя схватил его за ногу. Хан заливисто засмеялся, после чего смех подхватили все.
К моменту, когда все успокоились, Феликс принёс тарелку, полную брауни, и сел на пол рядом с мотающимся вверх ногами Джисоном. На какое-то время в комнате стало тихо. Все уплетали десерт, который получался у Феликса просто волшебно. Спустя энное количество времени, разговоры возобновились. Чанбин рассказал какую-то забавную историю, и все дружно подхватили эту тему. Пошли разговоры о забавных случаях, случившихся с ними при выполнении заданий.
Хёнджина поражала сплочённость этих людей, которые, казалось, почти не общаются между собой. В конце рассказа все наперебой начинали комментировать рассказанное. Шум стоял на весь этаж. Но больше всего Хвана поразило, что Чан так же принимал участие в комментариях. Бан разговаривал со всеми наравне, словно он не их начальник, а их лучший друг. Хотя, собственно, так и было. Будучи их начальником, Чан всегда заботился о них, как о своих детях. Он никогда не ставил себя выше их и всегда говорил: «Все мы равны, кем бы мы ни были».
Хёнджина, который сначала только слушал, постепенно тоже втянули в разговор, заставили рассказать что-то. И тогда Хван понял, почему Феликс так сильно дорожит этими людьми. Он понял, почему при таком количестве денег Феликс не ушёл, а остался работать у Чана. Эти люди действительно прекрасны. Хёнджин понял, почему Чанбин, который может нехило надавать по шее, Сынмин, который поражает своим хладнокровием в самых опасных ситуациях, Чан, который постоянно ходит с охраной и носит за поясом пистолет, Джисон, который может ушатать с одного удара, Чонин, который профессиональным захватом может вывихнуть руку любому, Минхо, который может прожечь дыру всего лишь взглядом, так дороги Феликсу. Они — семья. Пусть, только теоретическая, пусть, не родная, но они все семья. Они прошли через многое, и пусть знакомы они только около года, они стали друг другу ближе, чем некоторые дети со своими родными родителями. И для Хёнджина, который пришёл к ним всего пять месяцев назад, они все тоже стали близки. За это короткое время он сблизился с ними больше, чем со своим родным отцом за семнадцать лет.
За смехом, забавными историями и весёлыми разговорами день пролетел очень быстро. Наступил вечер, а вместе с вечером пришла пора готовить ужин.
Разводить костёр поручили Чанбину и Чонину, которые прекрасно справились с этой задачей. Минхо, Феликс и Сынмин занялись разделкой мяса и готовкой других продуктов. А Бан Чан, Джисон и Хёнджин протирали стол и скамейки, стоящие на улице.
Вскоре, тройка, закончившая с готовкой, вынесли продукты на улицу. Мясо тут же разместили жариться на углях, а порезанные овощи поставили на скамейки. Стол был не готов, ибо Хан, которого отправили за скатертью, куда-то исчез вместе со скатертью, и возвращаться не особо торопился. А когда пришёл, то принёс не только скатерть, но ещё и два скейта, увидев которые, Феликс аж запищал, радостно улыбаясь.
— Помнишь их, Ликс? — Хан опустил скейты на землю, а Ликс тут же подбежал к ним, беря один в руки.
Конечно, он их помнит. Помнит, как они с Джисоном разъезжали на них по всем возможным дорогам. Помнит, как весело смеялись, когда случайно сталкивались или падали. Помнит, как иногда спорили из-за того, кому на каком скейте кататься.
— Хочешь проехаться, Ханни? — Феликс улыбается, а Хан поднимает второй скейт, и оба парня бегут на широкую идеально ровную дорожку, залитую бетоном.
Другие парни не обращали на них внимания до тех пор, пока не услышали звук едущих по бетону колёсиков, звонкий смех и шуточные споры о том, кто быстрее. Как и раньше, Феликс и Джисон, разогнавшись, ехали по бетонной дорожке, взявшись за руки. Звук падения и звонкий смех, сопровождающийся фырканьем других и тяжёлым вздохом Бан Чана.
— Смотрите, не расшибитесь, — Чан улыбается, наблюдая, как Феликс и Джисон поднимаются с травы, осматривают друг друга и снова смеются. Прямо, как раньше. Прямо, как год назад.
Снова звук катящихся скейтов, какой-то бесполезный разговор, смех. Скорее всего, Хан травит анекдоты. Его излюбленное занятие в свободное время. А Феликс смеётся, что-то говорит Хану в ответ, и оба парня заливаются смехом, пока снова не слышится звук падения. Секундная тишина, какая-то возня в траве и снова звонкий смех. Феликс с Джисоном поднимаются и со счастливыми улыбками подбегают к остальным.
— Не убились? — Чан осматривает их, фыркает, когда видит чужие колени, испачканные в траве, и по-доброму улыбается. — Дуйте за вином и бегом назад.
Феликс с Джисоном переглядываются и хитро ухмыляются.
— Наперегонки?
— Наперегонки!
Два парня одновременно срываются с места и быстро бегут в сторону дома.
— Как дети, — Чанбин смотрит вслед Ли и Хану, которые уже скрылись из виду за каким-то декоративным кустарником.
— По идее, они и есть дети, — Бан Чан повернулся к Чонину, который, сидя на траве, ворошил угли в костре. — Всё, снимай мясо.
Вскоре стол был полностью накрыт. Феликс и Джисон принесли бутылки вина, Чонин и Сынмин разложили мясо по тарелкам и поставили готовиться новую порцию, у Хёнджина отняли все принадлежности для рисования, поскольку он так ни слова и не проронил больше. Все удобно устроились за столом. Сначала послышался звон бокалов, а потом пошли разговоры. Говорили обо всём, что только могли придумать. Минхо с Джисоном успели несколько раз поругаться, Феликс поспорил с Чанбином, что спокойно выпьет бутылку вина в одиночку и при этом останется трезвым, Чан, Чонин, Сынмин и Хёнджин что-то бурно обсуждали.
Прошло около получаса. За это время Чанбин позорно проспорил Феликсу, ибо второй действительно усосал целую бутылку вина в одиночку, а потом продемонстрировал свою трезвость стрельбой из пистолета по стеклянной бутылке с расстояния в двадцать пять метров, попав чётко в цель. Джисон с Минхо в итоге пришли к одинаковому мнению и сейчас сидели, примирительно обнимаясь. А Сынмин, Чонин, Хёнджин и Чан умудрились разругаться из-за какого-то пустяка и теперь все четверо сидели молча, и даже не глядели друг на друга.
Но молчание последних продлилось всего минут пятнадцать, хотя, и за такой короткий промежуток времени многое успело поменяться. Лучшие друзья Джисон и Феликс благополучно выпили каждый по бутылке и теперь донимали Сынмина, чтобы последний сыграл им на гитаре. А от Джисона и Феликса в трезвом виде отцепится трудно, а когда эти двое напиваются, то хоть что-то донести до них вообще практически невозможно. Именно по этой причине Сынмин сейчас сидит с гитарой, настраивая её.
Немного подвыпившие Чонин, Чан и Хёнджин опять что-то обсуждали, забыв свои прошлые обиды. Пока Сынмин настраивал гитару, Джисон умудрился поцеловаться с Минхо, а Феликс успел послать Чанбина во всех известных одному ему направлениях. Так же Ликс огласил информацию, что хочет коньяк, и Джисон с Чанбином тут же подорвались с места, чтобы выполнить хотелку младшего Ли.
К моменту их возвращения с бутылкой коньяка, который, к слову, Феликс уже перехотел, Сынмин настроил гитару и теперь играл какую-то приятную мелодию. Феликса крепко обнимал Джисон, а сам Феликс смотрел на Хёнджина, который яростно спорил с Чаном.
— Ханни, — Феликс отцепил от себя лучшего друга и посмотрел на него, — Помнишь песню, которую мы сочинили год назад из-за скуки?
— Да, точно, ты тогда был по уши влюблён в какую-то девушку и планировал посвятить эту песню ей, но потом решил, что она этого не заслуживает. — Хан улыбнулся, глядя на Феликса, у которого загорелись глаза.
— Ты же помнишь, как её играть?
— Конечно! Я же сам писал музыку!
— Ты обязан её сыграть!
— Без вопросов!
Джисон забрал гитару у Сынмина и дёрнул несколько струн, готовясь начать игру. Феликс закинул ногу на ногу, откинувшись на спинку скамейки и припоминая слова, которые крутились у него в голове с самой первой встречи с Хван Хёнджином.
Вокруг стола воцарилась тишина. Все с нетерпением ждали начала своеобразного концерта, глядя на Феликса и Джисона. Все, кроме Хёнджина, знали, как красиво сочетается пение Феликса и игра Джисона на гитаре. Правда, слышали они этот прекрасный дуэт всего лишь один раз. Ровно десять месяцев назад. Феликс тогда напился и решил устроить им концерт, о котором потом не пожалел никто. После этого, кстати, Чан и перестал запрещать Феликсу пить. К тому же, даже пьяный Феликс никогда не создавал проблем. То ли дело Джисон, который постоянно вляпывался в какие-то неприятности. Но и Джисону пить не запрещалось. Смысла в этом не было, ведь если этот неугомонный прохиндей захочет напиться, то удержать его не сможет ничего.
Несколько щелчков пальцами, и Джисон начал играть на гитаре.
