Сопротивляйся мне

27

Чимин

   — Вежливость — это важный элемент. Ей надо учить, — говорю я громко, чтобы услышали все за столом. — Причем так, чтобы уроки хорошо запоминались.
   — Кулаком в лоб, ага. Учим, — закатывает глаза Чонгук. — Думаешь, это так легко и просто?
   — Не думаю, конечно. Если в детстве заложено не было, то потом уже может быть бесполезно.
   Беру мундштук кальяна и затягиваюсь. Не хватает возможности покурить, а на улицу бегать влом.
   Вечер проходит отлично, мы собрались толпой друзей, чисто мужская компания. Ну… почти мужская. Соен обнимает меня за шею и ждет своей очереди покурить.
   Я редко позволяю себе алкоголь, но сегодня как раз тот случай, когда можно и необходимо. Есть что отметить по работе. Последние две недели выдались напряженными. Мне даже снились документы, я во сне терял то одну, то другую бумагу. У всех свои кошмары, да. Раскручиваем одно дело, я готовлюсь идти в суд. Трое разных важных людей, которые не любят, чтобы им отказывали, пытались договориться. На хер пошли один за другим.
   И нет, я не какой-то особенно честный или гордый. Отнюдь. Скорее, напротив. Но я принципиальный, и границы у меня очерчены четко. На некоторые моменты глаза закрывать нельзя категорически, от них зависят жизни людей.
   Ангелов на земле мало. Мы же, грешники, потихоньку торгуем собственными душами. Кто-то разом ее дьяволу вручает, я же предпочитаю медленно и по кусочкам. Дело с судьей в кабинете сегодня уже обсудили, решение обговорили. Можно начинать спокойно судиться.
   — Жена у тебя, Пак, конечно, пздц красивая, — говорит Чон ни с того ни с сего. Да еще с выражением. — Такие по подиуму ходят в бельишке.
   — Эй, ты не заговаривайся, — отрезаю я. Нашел, мать его, тему для разговора. Знаю, что красивая. Даже слишком. Попробуй поживи, любуясь на расстоянии.
   Чеён рассказывала, что чувствовала и думала, когда спала с мужчинами за деньги или покровительство. Всех их ненавидела, желала изо всех сил, чтобы они сдохли. Шлюхой она себя, впрочем, не считала, только танцовщицей. Иногда соглашалась. Раз, второй, третий… Затянуло. Когда мы познакомились, ей было всего двадцать три, она была яркой, громкой. Но безнадежно несчастной внутри. Отец только год как вышел, сидел за убийство по пьяни, мать — алкоголичка. Девушка из очень бедной семьи впервые в жизни заработала много денег, купила себе брендовые тряпки и айфон. Но принцессой не стала. Шлюхой чуть подороже — это да. Мне захотелось ее спасти. Дурацкая мальчишеская прихоть, тупорылый героизм и замес из страсти под названием «будешь только моя». Получилось или нет — время покажет. Но наши многочасовые беседы и споры заставили меня на многие вещи посмотреть иначе.
   Одно я знаю точно — Джису я буду беречь. Вот не знаю почему. Моя она вся. Или ее статус моей жены так на меня действует. Или тот факт, что за грехи она мне досталась как наказание. Всё вместе, наверное.
   Я ее взгляд запомнил, когда по привычке залетел в ванную в первый день на юге, а она там стоит. А в глазах ужас и отчаяние. И желание, чтобы я сдох.
   — Как еще обозвать это платье, если не бельем? — продолжает Чон. — Ты ей разрешаешь вот так шастать? Серьезно, Пак?
   Я прослеживаю взгляд друга и охреневаю. Джису здесь быть не должно никоим образом. Она всю неделю ходит как привидение, собственной тени шугается. Даже хуже, чем обычно. Я ее дома оставил в тепле и безопасности.
   Даже моргаю разок, чтобы прогнать видение. Но, судя по выражению лиц парней, у меня вовсе не белая горячка.
   — Вот жопа! — тихо произносит Сомин. — Удачи, брат!
   Наконец, отмираю. Поспешно убираю руку Соен со своей шеи, а ее ногу со своей ноги. Девица смеется вслух и делает попытку вновь меня обнять, чтобы позлить мою жену. Ревнует, как обычно, но сегодня это неуместно. Приходится грубо оттолкнуть. Судя по выражению лица Джису, смеяться ей совсем не хочется.
   Пздц.
   Поспешно поднимаюсь из-за стола и иду к Джи. Она, конечно, и правда безумно сексуальна в этом платье. Глаза режет просто смотреть на нее. Кажется, что под ним нет белья.
   Стоит, смотрит четко на меня. Вижу, что боится. В глаза ее заглядываю, там всё написано крупными буквами. Боится так, что дышит рвано.
   Но не уходит. Стреляет глазами на Соен, потом на меня. Вот нахер она приперлась? Чтобы что делать? Я планировал напиться сегодня в хлам и хотя бы так расслабиться, да выспаться.
   Подхожу к ней.
   — Что ты здесь делаешь? — спрашиваю. Спокойно спрашиваю. Она зубы сжимает, будто я сейчас ее при всех бить начну. Ее реакции рождают во мне едва контролируемые вспышки гнева. Больше месяца прошло, как мы женаты, а я все не могу с ними сладить. — Ладно, поехали домой, — говорю по возможности спокойно.
   Она послушно кивает.
   Дальше мои друзья подходят к нам и пытаются разрядить обстановку, отмазать меня. А потом эти дебилы с высшим образованием приглашают ее за стол. Ага, я как раз с колен одну девку спихнул, там тепло, место нагрето. Можно жену усаживать.
   — Да, я с радостью посижу с вами, — говорит Джису с улыбкой. — Я же только приехала.
   И смотрит на Соен.
   Ох, блть.
   — Домой, — говорю я, разворачивая ее. — Мы едем домой.
   К счастью, слушается. Истерики только не хватало мне. Вызываю такси, и мы садимся в машину.