Авилины игры

Глава 3. Утренняя пробежка.

Где-то сломалась ветка, и её хруст заставил их вместе вздрогнуть.

— Ты... Ты кто такая? — Максим старался не подать виду, что испугался, но голос предательски дрожал.

— А ты? Кто такой?

— Девочкам уступать надо, — сморозил Максим, отведя взгляд от васильковых глаз. Незнакомка фыркнула.

— И что это значит? — она сдула попавшую на глаз кудрявую светлую прядь.

— Первой отвечай, значит, — Максим оглядел незнакомку с ног до головы, подметив и не расчёсанные волосы, и сдвинутые к переносице брови, и прищуренные глаза, и как нервно пальцы левой руки теребили край майки.

— Человек, как видишь, — девчонка, похоже, что его ровесница, аккуратно поправила свои кудрявые волосы. — Не привидение же.

— Ну знаешь ли, за ту пару мгновений, что я поворачивался к тебе, я ожидал увидеть кого угодно: от говорящей волчицы до Бабы Яги, — Максим нервно улыбнулся и опустился голову, застеснявшись. Попытки скрыть страх он отбросил, всё равно плохо выходило.

— А я смотрю, ты фантазёр, — громкое цоканье заставило Максима снова посмотреть на девочку, — или же сумасшедший, коли ожидал увидеть говорящую волчицу.

— Со страху и не такое придумаешь.

— То, что ты трус, я уже поняла.

— Будто бы сама смелее меня, — Максиму всё меньше хотелось продолжать разговор, но гордость просто не позволяла промолчать и не сказать плохого слова, хорошо, что благодаря Игорю Максим стал более красноречив. — Стоишь вон и строишь из себя крутую, хотя на деле твои пальцы не могут найти покоя от волнения и страха. За маской грубиянки прячешь лишь испуганную маленькую девчонку, проснувшуюся черт знает где. Ты же такая же как я, заснула у себя дома, а встала уже тут, так? И тебе тоже страшно, тоже одиноко, и ты не имеешь понятия, как тут оказалась и как отсюда выбраться! — Максим не замечал, как постепенно повышал голос, в конце срываясь на крик, окончательно разозлившись. И лишь только когда девочка, которая сначала до смерти напугала его, а потом обозвала трусом, вздрогнула и отступила назад, Максим замолчал. И тут же, увидев, как ее глаза раскрылись ещё больше, а дыхание стало прерывистым, он тихо добавил: — Прости, что сорвался, не знаю, что на меня нашло.

— Наверное, нервы, — её голос изменился. Максим удивлено поднял брови, ещё раз оглядев её, будто бы удостоверяясь, что девчонку не подменили. Из грубого, недовольного, голос перевоплотился в более нежный, мелодичный. И сама незнакомка стала... Более настоящей и мягкой, что ли, будто в один миг ее маска самоуверенности разрушилась, открыв миру напуганную девочку. — И я понимаю твои опасения. Наверное, я бы тоже испугалась, если кто-то сам заговорил со мной со спины в сосновом лесу.