Танцующий лепесток хайтана | Husky and his white cat shizun

Глава 31

...Приехать на репетицию удалось только к обеду. Дождь с утра лил стеной, и потоки мутной воды стекали по асфальту, вынуждая редких пешеходов сторониться обочин. Небо продолжало реветь раскатами грома, угрожающе поблескивая высеченными искрами молний. По такой погоде велико было искушение остаться дома, в защите четырех стен — к тому же, Ваньнин этой ночью так и не сомкнул глаз. Однако переутомление настигло его уже в пути. К собственному удивлению он то и дело обнаруживал, что проваливается в сон, и даже резкая манера вождения Мо Жаня больше не держала его в напряжении, как это бывало раньше.

— Если хочешь, можешь подремать — кажется, перед мостом все равно пробка, — юноша потянулся, чтоб выключить музыку, но Ваньнин одарил его таким взглядом, что рука Мо Жаня так и замерла над дисплеем, а затем медленно опустилась.

Сидеть в тишине вдвоем в пробке было последним, чего хотел бы Чу после откровений последних дней. Конечно, он мог бы действительно попробовать уснуть — но что, если он не сможет? Ему что, придется снова притворяться спящим, чтобы избегать неловкости?

А потому все, что ему оставалось — молча наблюдать из окна за тем, как обрушившаяся стихия стирает четкие грани окружающего мира. Сам он чувствовал себя таким же размытым, как медленно проносящиеся мимо пейзажи города — как если бы все, что он когда-либо знал, неожиданно обратилось в воду и просочилось сквозь пальцы, оставляя его продрогшим, но при этом принося очищение.

После того, как Мо Жань наконец открыл ему свое прошлое, все, чего он хотел — перестать думать о том, как все могло бы сложиться, узнай он обо всем раньше. Но не мог.

И, если прошлое невозможно изменить, то настоящее было в его руках — вот только осознание это приводило в еще больший ужас; он все еще не до конца понимал, почему Мо Жань ведет себя так, словно Чу вот-вот должен его прогнать — и что ему теперь с этим делать.

Даже думать о том, что, должно быть, творится у Вэйюя на сердце, было невыносимо. А ведь все это время юноша молчал о чем-то подобном, похоронив в себе сомнения в собственной нормальности, не подпуская к своим чувствам и воспоминаниям даже самых близких.

Опасаясь самого себя.

Этим утром Чу не выдержал совершенно потерянного взгляда на лице Мо Жаня. Прямо посреди кухни он схватил его за одежду, притягивая к себе так резко, как только мог — а затем настойчиво поцеловал его в губы.