Одним утром мальчик-сирота по имени Бран Каллаган просыпается в сыром и довольно мрачном подвале, на покосившихся полках которого находит различные баночки со странными эссенциями, черепа хищных зверей и прочие атрибуты совершенно иного мира. В этом...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
- Эй, ты! Слышишь меня? Просыпайся! - в мрачные сны Брана сквозь тонкую паутину прорвался нежный, слегка надломленный голос.
- Ниса, я думаю, ты зря стараешься, - сказал еще один незнакомец. - Он, поди, уже ласты склеил. Мы на холодной земле пару часов точно просидели. У меня до сих пор зуб на зуб не попадает.
- Не говори глупостей, Фиц! Он всего лишь спит.
Бран почувствовал прикосновение маленькой теплой ручки, отчего по его продрогшему телу пробежала стая мурашек. «Нельзя открывать глаза, вдруг видение исчезнет», - подумал он и как следует зажмурился.
- Я же говорила, у него руки теплые. Значит, живой, - заключила незнакомка и аккуратно придвинулась к лицу Брана.
Он явственно почувствовал легкое дыхание на своем слегка покрасневшем то ли от холода, то ли от близости девочки, лице. Такое воздушное, как облако на лазурном небе. Абсолютно невесомое, точно ветерок на цветущем пастбище. И пахло от нее не так как от других, знакомых Брану людей, а совершенно иначе. Сливочно-медовой мякотью спелой дыни, холодной сладостью лаванды и чем-то очень странным, не сочетающимся с таким нежным образом. Это была горечь, выделяющаяся из надломленного пополам пучка полевой мяты. Пока Бран витал в собственных мыслях, рассуждая о том, как выглядит человек, носивший на своем теле этот чудесный аромат, не заметил, как голоса стихли. «Ну вот, чудесный сон исчез, а вместе с ним и незнакомка. Сейчас я снова очнусь в своей одинокой сырой берлоге», - подумал Бран и неохотно приоткрыл свои светло-серые глаза.
- Вставай! - крик будто обухом оглушил мальчика.
Казалось, внутри слухового прохода все сжалось до размера маленького бобового зернышка, а вместо привычных звуков он слышал лишь мерзкий назойливый писк. Бран схватился за голову от ужасной боли, остро стрельнувшей прямо в висок. Затем, немного погодя, перевел взгляд наверх, к источнику разноголосого шепота. Перед ним, скрестив тонкие руки на груди, стояла белокурая девочка. Ее непокорные волосы мягкими волнами спадали на узкие розовые плечи, слегка пухлые чувственные губы скривились в недовольной гримасе, а большие глаза цвета лесной травы глядели прямо на съежившегося от крика Брана.
