ᴏᴛᴇᴧь "sᴇvᴇn ʍᴏᴏns"

«новое» лицо.

Ночь укутывала в свои холодные объятия, погружая в самые тайные комнаты души. Сейчас самая тайная комната души Джеюна – Казуха. Весь оставшийся вечер он думал лишь о ней, совсем не слушая глупые речи НинНин, которой лишь бы поговорить и не работать. А Джеюну была необходима Казуха, что способна одним взглядом его успокоить. Он понимал, что эта девушка не его Казуха из Сеула. Она другая: у неё не будет длинных тёмных волос, пахнущих яблоком; у неё не будет звонкого смеха, проникающего в самое сердце; у неё не будет возможности дать Джеюну то, чего он жаждет... А жаждет он свободы, понимания и дом. Он хочет домой, хочет на работу, хочет узнать, что с той девочкой, которая посещала зоопарк? Что сейчас с Казухой? Существует ли вообще тот мир или это был глупый сон, где он нашёл свою любовь?

— «Что за чушь? Какой сон? Я схожу с ума», — он помотал головой, дабы выкинуть все дурные мысли.

Шим шёл позади Асахи, который, что-то говорил, но его это не интересовало. Его пробирало на слёзы от осознания, что не знает как отсюда выбраться. Он ничего не понимает и единственное, что ему остаётся — плыть по течению. Но кто знает насколько длинная эта река. Может у неё нет конца? А может её конец, как и у всего живого — смерть?

По приходе домой Джеюн сразу отправился в кровать, даже не принимая ванны. Он плакал. Правда плакал в душе и хотел рыдать наружу, ведь слёзы душили его. Он не мог позволить, чтобы Минджон и Асахи увидели это. Шим почти забежал в комнату и рухнул на кровать головой в подушку. Его беззвучный плач слышал только он. Только он мог себе сейчас помочь, но не знал чем, не знал как... От неизвестности будущего внутри зарождалась пустота, которую ничего уже не заполнит. Он обречём.

— «Хочу домой...», — на каждом вздохе думал он. Джеюн плакала, как девчонка и не стеснялся этого. Любой бы в его ситуации так рыдал в подушку, надеясь, что никто не услышит. Он не хотел, чтобы его жалели, он просто хотел, чтобы ему помогли вернуться. Вернуться домой, где его бы ждала Казуха – единственное, что осталось в жизни, приносящее радость. Но теперь уже ничего не заставит его улыбаться так ярко. — «Хочу домой...».

Джеюн уснул. Уснул, как маленький мальчик, которого отругали за оплошность, а он обиделся и тихо плакал. Ему было обидно, ведь он не виноват. Каждому свойственно допускать ошибки. Мы учимся на ошибках, но почему нас за это наказывают? Почему мы боимся совершать ошибки? Но какую ошибку совершил Джеюн, что сейчас так его наказывают свыше? Что он сделал не так, что устал не от работы, а от рыданий..?