ᴏᴛᴇᴧь "sᴇvᴇn ʍᴏᴏns"

не его история.

Оторвать взгляд от Казухи для Джеюна было точно вырвать сердце из груди. Это сердце бьётся в руках девушки, что заставляет усиливаться пульс, и теперь она будет держать обладателя органа на поводке, заставляя быть с ней каждую минуту в своих мыслях.

Джеюну было сложно и больно смотреть на закрывающиеся двери отеля, за которыми стояла его любовь всей жизни, которая совсем не должна быть здесь, но видно боги смиловались, что послали ему утешение в этот мир грёз. Джеюну совсем не спалось, все мысли были заняты Казухой, не позволяя закрыть глаза, чтобы всё не оказалось глупым сном.

— Я посижу в саду немного, — предупредил Шим, и не дождавшись ответа, вышел из дома, захватив горевшую свечу. Он направился к мастерской Асахи, рядом с которой стояла лавочка, открывающая вид на чудесной красоты растения, дорогу за забором, сделаным из металлических прутьев.

— «Она здесь, она рядом», — думал парень, смотря в небо, глупо улыбаясь яркой заезде и благодарил её. Он не знал, что ему делать, как выбраться, а сейчас и вовсе потерял стимул, ведь Казуха тоже здесь, и кто знает, может получится построить отношения заново. Но как же любимая работа? Как жа та девочка, что должна сходить в кинотеатр?

Сколько же мыслей заполняли уставшую голову Джеюна. Он совершенно ничего здесь не знал и никого. Ему некому довериться, чтобы излить душу, а держать всё в себе, то же самое, что и наполнять ведро водой, которая в скором будет выливаться через края, и если вовремя не выключить воду, то ведро просто утонет в раковине, в которой копилась та же самая вода без возможности утечь, ведь ведро закрыло сифон. Джеюн не хотел тонуть в глубине своих страданий по дому, он хотел найти выход, но не знал с чего начинать. Это незнание сворачивалось внутри чёрной дырой, что засасывала потихоньку всё, оставляя лишь пустоту, в которой чувствовалась свобода. Но свобода эта была не его, а чужая, будто бы в клетке... В другом теле.

Джеюн рассматривал лепестки плюща под приглушённым светом свечи и вспоминал весёлые вечера, глупо улыбаясь. Но губы растянулись в полоску, едва заметил он боковым зрением силуэт за забором, который внимательно, не двигаясь, наблюдал за ним. Взгляд на теле ощущался почти физически: груз камней повесили на плечи, заставляя сутулиться, прятаться от таких настойчивых глаз.

   — «Да что за еренуда?» — Джеюн резко повернул голову, думая, что увидит человека, но тот оставался лишь тенью. Он даже не шелохнулся, когда их взгляды столкнулись. Шим сжал подсвечник и поднялся, направляясь к забору.