Твоё дыхание под моей кожей

20. Задевая болевые точки

                                        *** 
Чимин и сам не знал, как всё ещё мог сдерживать себя: всё внутри выворачивало от злости и обиды. И ему казалось, что он обижается не столько на Розэ, сколько на собственную слабость перед ней.  
Пока они ехали в душном такси, оба молчали. Пак нервно кусала нижнюю губу, глядя на ночной город за окном, а Чимин сидел с закрытыми глазами. Сцена поцелуя Розэ и Хосока совершенно не желала покидать его сознание. Он вновь и вновь видел грубую руку своего одноклассника, которая сжимала хрупкую талию Розэ. Восстанавливал образ их сплетённых губ в сознании. Ему хотелось скулить от досады. Особенно когда он вспоминал маленькие ладошки блондинки, зарывающиеся в волосы Хосока.

  Чимина хотелось драться. Вылить куда-то свою ярость. И слабость.  
Чёрт, он столько раз видел своих бывших девушек в объятиях других парней, но никогда... никогда его не задевало так глубоко. Чимин никогда не добивался девчонок, никогда их не ревновал. А сейчас вдруг понял, что его просто выносит от ревности. И что он сделает всё, что от него зависит, даже будет держать себя в руках до последнего, чтобы не сорваться на ней, лишь бы Розэ не оборвала с ним отношения окончательно.  
Чимин чувствовал, что она хочет сделать это. Это было в её глазах.  
Протест. 
Словно она, наконец, очнулась и решила показать зубки. Конечно, у неё была тысяча причин ненавидеть его, Чимин прекрасно это осознавал. Как и то, что она по-прежнему безудержно его любит, просто не может простить до конца. Или хочет проучить.  К чёрту. Он сейчас же попросит прощения, и всё наладится. Это же так просто, правда? Сейчас для него гордость была пустым звуком, а перед глазами стояла лишь Розэ, его маленькая верная девочка, его заботливый котёнок, которого он просто не может отпустить. 
Чимин оплатил поездку и подал руку Розэ, когда она вылезала из автомобиля. Он не отпускал её руку даже в лифте, прятал глаза от девчонки, а она непонимающе сверлила взглядом его затылок, стоя чуть позади. Розэ ожидала, что он будет кричать на неё, даже представляла то, как он... ударит её. Но парень лишь трепетно сжимал её ладошку в своей руке. Так же трепетно, как сейчас сжималось её сердце.  
Чимин любил прижимать Розэ к стене подъезда, и сейчас не отказал себе в этом удовольствии. Лишь на секунду заглянул в её синие доверчивые глаза и улыбнулся. Он почти успокоился. Почти не видел её образ в руках Хосока, ведь сейчас малышка была в его руках. 
Чимин тепло улыбнулся, будто пытался показать ей, что не злится, что он рядом, а Розэ продолжала хлопать глазами в недоумении. 
Его губы осторожно тронули её ротик, лаская нежным движением. Он редко целовал её, не используя язык, но сейчас ему просто хотелось её касаться, просто вдыхать её запах. Но парень чувствовал, что блондинка сопротивляется. 
Почему, Розэ? Я же всё делаю, чтобы опустить этот инцидент. Я всё забуду, клянусь. Только молчи, хорошо? Не говори то, что хочешь сказать. 
Ни слова вслух, конечно. Снова. 
– Чимин, не нужно этого, – совсем тихо, но так твёрдо, что парень послушался и отстранился. 
– Почему? – если бы он знал, как легко его сейчас было прочитать по глазам, то обязательно их бы закрыл.  
– Потому что я устала, – Розэ закрыла глаза и шумно выдохнула. Она обязательно заплакала бы сейчас, если бы продолжала смотреть на него. Ей нужно было восстановить силы. – Я люблю тебя, Чимин. Очень сильно. Но я не чувствую этого от тебя, не чувствую взаимности, и это меня убивает. Я думала, что я сильная, думала, что справлюсь со всем, что мне вовсе не нужно от тебя ничего, но я так ошибалась, – Розэ вдруг замолчала, потому что голос дрогнул. И Чимин не смел сказать ни слова. Знал, что она продолжит. – Ты очень изменился, не думай, что я этого не замечаю. Я очень ценю, что ради меня ты стал что-то менять в своей жизни, стал открываться мне. Но ведь тебе просто со мной удобно. А мне так хочется быть любимой, ты ведь не можешь меня в этом винить, да? 
Чимин видел, что ей тяжело сейчас говорить это. И знал, что ему будет тяжело доказать, что она ошибается.  
– Ты не права, Розэ. 
– Права, Чимин, – с каким-то отчаянием в голосе ответила девушка, положив свою ладошку ему на щёку. – Ты сам это прекрасно знаешь. И раз сам думаешь, что чувствуешь ко мне что-то большее, перестань меня мучить.  Он вглядывался в её глаза с немым упрёком, видя в её взгляде непоколебимую уверенность. Чимин всегда с упоением осознавал, что является хищником, загнавшим в тёмный уголок свою маленькую добычу. Сейчас же он чувствовал загнанным зверьком себя. 
– Скажи, всё это просто глупая шутка, правда? – Пак и сам не знал, какой ответ надеялся услышать. – Ты просто решила меня проучить, да? 
– Нет, Чимин. Не просто, - что именно было "не просто" Розэ не стала уточнять. – Я думаю, ты должен мной гордиться. Ведь я, слабохарактерная, наивная девочка, которая вечно прогибалась под тебя, теперь нашла в себе силы дать отпор. Почему же ты смотришь так осуждающе? 
– Потому что ты не можешь так поступить. Не имеешь права так себя вести. 
Не имеешь права. Не имеешь права. Не имеешь, блять. 
В темноте подъезда основалась звенящая тишина, прерываемая лишь их громким дыханием. Розэ впервые не плакала. Чимин впервые хотел выпустить свою ярость и боль через слёзы. Но он не будет, конечно. 
– Почему не имею? – удивлённо парировала Розэ, гордо вздирая носик. – Чимин, вспомни, чем ты аргументировал свои измены. Что ты говорил, когда я обвиняла тебя в них?  
Чимин задумался лишь на секунду, но правильный ответ тут же озарил его сознание.  – Я говорил, – голос парня чуть сорвался, но он, прокашлявшись и переведя дыхание продолжил. – Я говорил, что ничего тебе не обещал, чтобы ты смела меня обвинять. 
Чимин стиснул зубы, когда понял, к чему клонила Розэ.  Давай, малышка, ответь мне. Я уже знаю, что ты хочешь сказать. 
– Чимин, я ведь тебе тоже ничего не обещала, чтобы ты смел меня обвинять. Правильно?  Пак закрыл глаза.  
Он не открывал их, чувствуя, как Розэ, словно прощаясь, осторожно целует его губы, приподнявшись на цыпочки. 
Он не открывал их, вслушиваясь в шум удаляющихся шагов, звон ключей, хлопок входной двери в квартиру Розэ. 
Он не открывал их, когда услышал, как его маленькая блондинка звонко всхлипнула и начала громко-громко плакать прямо в коридоре своей квартиры, даже не подозревая, что стены их дома такие тонкие.  Он открыл их лишь тогда, когда услышал, что Розэ перестала плакать. Хотя, возможно, она просто тихонько ушла из прихожей. Но Чимину хотелось думать, что она успокоилась. Чимин не хотел, чтобы она снова из-за него плакала. 
Его вдруг пронзили две мысли. Два странных желания, которые шли в разрез друг другу.  Отпустить её, позволить жить спокойно. Перестать мучить, как она просит. Может, она права? Это так эгоистично с его стороны, цепляться за Розэ, плевав на её желания.  Остановить её, ворваться прямо сейчас в её квартиру. Встряхнуть хорошенько, не реагировать на её просьбы. Может, он прав? Это так эгоистично с её стороны, бросить его сейчас, плевав на то, что он стал для неё меняться. 
Чимин шумно выдохнул и на автомате побрёл в сторону собственной квартиры. 
Он так сильно любил Розэ, что дыхание спёрло. 
И сердце застучало быстро-быстро.  
Так сильно любил. 
Поздравляю, придурок. Ты очень вовремя это понял. 
Чимин заметил интересную тенденцию: в последнее время он слишком часто разговаривал сам с собой.