Твоё дыхание под моей кожей

15. Перекрой мне поток воздуха

                                        ***
  Розэ сильнее сжала ключи в своём кулачке, вглядываясь в спокойное лицо Чимина. Ей казался странным тот факт, что он был равнодушен и хладнокровен, когда ей хотелось упасть на колени и разодрать в клочья кожу на своей груди, потому что в районе рёбер что-то ужасно пекло.   Темноволосая красавица, которую Чимин только что прижимал к стенке подъезда, смотрела на происходящее спокойно, чувствуя себя уверенно, потому что на её талии продолжала покоиться рука Чимина. В следующую секунду парень отвел свой взгляд от Розэ, повернувшись к своей пассии.
– Сана, прости, что так вышло. Тебе лучше уйти, – брюнетка в ответ непонимающе захлопала глазами и нахмурилась. – Нам с Розэ нужно поговорить. 
По девушке было видно, что она недовольна подобным исходом событий, но спорить с Чимином не стала. С Паком никто не спорил. Сана закуталась поплотнее в расстёгнутый пуховик и бросилась вниз по лестнице, не желая дожидаться лифта. Безусловно, девчонка чувствовала себя оскорблённой, но вызывать агрессию со стороны парня не собиралась.  
Как только шум её шагов, эхом разносившийся по подъезду, стих, Розэ отмерла и сделала шаг назад. Её сердечко, как сумасшедшее, трепыхалось внутри, а губы дрожали при каждом судорожном вдохе.  
– Что это... – дыхание перехватило, и блондинка неожиданно для самой себя всхлипнула. – Как ты можешь? 
Чимин отметил про себя, что ему вовсе не противно от того, что сейчас Розэ выглядит жалко. Обычно он презирал слабых людей, но Розэ шла её слабость.  –
Могу что? – вкрадчиво поинтересовался Чимин, откидываясь спиной на входную дверь в свою квартиру. 
– Оставаться таким... равнодушным ублюдком! 
Розэ глаза моментально увлажнились от слёз, чему Чимин был совсем не удивлен. Больше всего его поразило то, что впервые Рощэ посмела его обозвать. Какой бы тихой и податливой ни была эта девочка, протест рвался из неё наружу. Чимну это нравилось. Это заставляло его всё больше восхищаться маленькой блондинкой. И жалеть о том, что ей пришлось увидеть, как он вылизывал рот Сани. Нельзя жалеть. 
– Я не равнодушен, а спокоен, Розэ. Это разные вещи. 
– Спокоен? После того, что произошло? 
– А что произошло? – склонив голову вбок, он усмехнулся. Розэ видела, что Чимин издевался, но не могла знать, сколько усилий он прилагал, чтобы сохранить лицо.   Вглядываясь в полыхающие яростью глаза Розэ, парень понимал, что облажался.
Ему казалось, что вот он, конец. Она больше его не впустит в свою жизнь. Вот прямо сейчас найдёт в себе силы и скажет твёрдо.  Пошёл нахуй, Чимин. 
И он пойдёт, продолжая восстанавливать её ангельский образ перед глазами в мельчайших подробностях, потому что он слишком глубоко засел внутри него. Эти странные чувства. С одной стороны – желание плюнуть на отголоски собственной гордости и принять наконец просыпающиеся нежные чувства к Розэ. С другой – убить её. Прямо сейчас. За то, что она смеет ему что-то предъявлять. 
Она никто ему. 
Всего лишь дырка. 
Нежная, ласковая, такая смешная и искренняя. Тепло улыбающаяся. Застенчивая.  Восхитительная. 
Дырка. Дырка. Дырка. 
Чимир зажмурился. В ушах звенело. Хотелось отложить всё на потом и просто лечь спать. Не видеть Розэ слёз. Не выставлять себя ещё большим ублюдком. Нельзя. 
– Я думала всё по-настоящему. Ты ведь говорил... – такая слабая попытка достучаться. Такая слабая Розэ.  
– Что я говорил? 
– Что я тебе нравлюсь. 
– Я этого не отрицаю. Ты мне нравишься, – и ведь не врал. Правда, нравится. Очень сильно. Так, что хочется приблизиться и поцеловать, чтобы забыть табачный привкус языка Сани. Чтобы почувствовать тёплое дыхание на своей шее. Чтобы вдохнуть нежный запах малышки. Нельзя. – Но я ведь не говорил тебе, что мне не нравятся другие девушки, – Розэ глаза бегали из стороны в сторону, она словно не понимала, что происходит. Судорожные всхлипы продолжали вырываться из её груди. Она не могла ему ничего ответить. Снова. – Я ничего тебе не обещал, потому тебе не в чем меня обвинять. Мы отлично проводили время, и я даже не против продолжать проводить его вместе.  
– Ты шутишь? – ей казалось, что хуже уже и быть не может. Но его слова делали хуже. 
– Вовсе нет. Мы ведь не встречались, а просто... баловались. Я не завожу серьёзных отношений. Ты знала, на что идешь. Сама же говорила, что ничего от меня не требуешь, так что же сейчас так обвиняюще на меня смотришь?  
Она смотрела на него взглядом затравленного зверька. Словно язык прикусила. А что говорить? Он ведь, правда, ничего ей не обещал. Не предлагал встречаться. Не дарил подарков, не ухаживал. Не клялся в любви. Не говорил, что она у него единственная. А она всё равно позволяла ему врастать в себя корнями, пускать их по своим венам, перекрывать поток кислорода. Несмотря на все предупреждения и просьбы открыть глаза от Лисы.  
Эти чувства убивали в ней всякую бдительность. Эти чувства просто её убивали.  Катюша закрыла дверь на ключ, нажала на кнопку вызова лифта, пытаясь унять дрожь в хрупких плечиках. 
Чимин дождался, когда створки лифта захлопнутся, чтобы выдохнуть и зажмуриться. Чтобы позволить себе секундную слабость и зарычать от досады. От злости на самого себя.  Чимин только что увидел, что Розэ поняла – ей нечем крыть. 
Чимину было плохо. Но осознание того, что, очевидно, малышка его простит, заставило его улыбнуться. Она слишком слабая, чтобы долго протестовать.