Мой Плохой студент

4 глава

Кораблин улыбается. Да так широко, словно только что произошло нечто восхитительное и чудесное. Кто-то из коллег продолжает долбить в дверь. А мой студент совершенно спокойно поднимает руку и подносит к губам палец. Просит молчать. Одна дверь из лаборантской ведет в коридор, а вот та, что в аудиторию, давно забита и завешена гобеленовым панно, увеличивающим звукоизоляцию.
— Тише, — шепотом. — Жанна Кирилловна, делайте вид, что вас здесь нет. Уйдет, потом выйдете.

Кошусь на него, поправляя волосы. Какая прелесть. Только что искусал мои губы в кровь, а теперь проявляет уважение, продолжая называть на вы.
Он выглядит сытым и довольным собой. Меня это бесит. Поэтому я бросаюсь на него с кулаками, ругаясь шепотом:
— Это все из-за тебя, Кораблин! Почему нельзя было просто уйти?

А он снова смеется, ловит меня в объятия и прижимает к себе, гладит спину и как бы невзначай прихватывает ладонями за ягодицы.
— Ты вообще, что ли, Кораблин?! — перехожу на рычание, выворачиваясь из его лапищ. — Как ты себя со мной ведешь?
— Простите, Жанна Кирилловна, — поднимает руки, извиняясь. — Давно хотел это сделать, она у вас такая классная.
Закатываю глаза.
— Кошмар! — Зарываюсь пальцами в волосы и начинаю ходить по кабинету. — Что я натворила? — практически
плачу. — Я себе этого никогда не прощу.
— Да ладно, не стоит так убиваться, ничего же еще не было.

«Еще» — вот это меня особенно впечатляет. То есть этот молодой гаденыш уверен, что я ему отдамся полностью. Ну зашибись, Жанна Кирилловна, как говорится — дожили.
— Другими словами, по-твоему, между нами сейчас ничего не было?
— Просто поцеловались.
— Просто поцеловались? — удивленно приподымаю брови, находясь в легком шоке.
— Ну да, — опять улыбается, игриво смотрит. — Просто поцеловались.
Вот вам, пожалуйста, первое возрастное отличие. Ему с кем-то переспать — как в туалет сходить, а у меня, кроме Юры, между прочим, всего один парень был. До него.
— Ладно, все! Мы оба сделаем вид, что ничего такого не произошло. Ты будешь учиться, я работать. И крайне неприятный инцидент канет в лету.
Кораблин внимательно за мной наблюдает. Никак не комментирует мое пламенное выступление. В коридоре вроде бы тихо, и я иду к двери, прислушиваюсь, собираюсь открыть.
— Стойте, Жанна Кирилловна. — Подходит ко мне, поднимает руку и прикасается пальцами к лицу чуть выше губ, дергаюсь, стараясь отстраниться, но он настаивает: — Я вам помаду по всему лицу размазал. Если кто-то увидит нас вместе, и эти ваши алые разводы, сразу же станет понятно, чем мы тут занимались.
Он трет мои губы и поверхность вокруг них, легонько прикасаясь подушечками пальцев. А я снова впадаю в оцепенение.Мне нравится чувствовать его руки. И это ужасно, я ведь уже решила, что все у нас было ошибкой. Но пол капельку покачивается, когда я замечаю, как стекленеет его взгляд. Мои собственные щеки вспыхивают, и, несмотря на все доводы разума, я хочу поцеловаться с ним еще раз.
Он прав, меня к нему тянет.
И хотя я кричу, возмущаюсь и сопротивляюсь, физически желаю его не меньше, чем он меня.
Какая ж я озабоченная, старая дура! Просто немыслимо.
Я шумно выдыхаю через нос. Комок страсти вокруг нас нова сгущается. И Егор , конечно же, чувствует это, но убирает руку, отступая. Отвожу глаза в сторону. Молодец. Правильный шаг, трезвое решение.
— Ну вот и все. Теперь нормально. Нельзя заставлять ждать студентов, — комментирует свой поступок Кораблин.
А я отчего-то ощущаю себя обворованной.
Заглядываю в зеркало. Теперь все нормально. Я могла бы стереть помаду сама, но зачем-то позволила это сделать Егору . Ну что за каша варится у меня в башке? Ну ведь снова ошибка. Отстраняться надо, как можно дальше. Абстрагироваться по полной, чтобы у него даже мыслей не было закончить начатое.
— Так и не разложила рябину вокруг вазы. — Беру необходимые для натюрморта предметы.
— А я опоздал на физику.
Открываю дверь и, подметив, что в коридоре никого нет, выпускаю его.
— Скоренько иди на пару и помни, что обещал мне.
Смотрю в жадные синие глаза.
— Я ничего не обещал, Жанна Кирилловна. До скорой встречи. — И уходит, закинув лямку рюкзака на плечо.
«Какой еще встречи? Надеюсь, он имел в виду пары».
Хочу крикнуть ему вслед, но понимаю, что опозорюсь еще больше.
И так грудь болит, сердце колотится, ноги ватные, как после трех бокалов шампанского. А еще губы… Они просто горят огнем.
Ладно, все уже в прошлом.
Хорошо, что остановились и поговорили. Он видел мою реакцию и больше не полезет, он же умный парень, не дурак. Понимает же, что у меня ребенок, что я замужем. Вот если бы я стала радоваться, то другой вопрос. А так сразу ясно, что нет. Думаю, все забудется.
Оглядевшись, прижимаю к себе вазу и, закрыв каморку наконец-то иду в аудиторию.
Все нормально. Все как всегда: работа, продуктовые магазины и дом, иногда почта и увеселительные мероприятия.
Ничего не изменилось. Буду считать, что мне почудилось.
*
Устав как собака, разнервничавшись и передумав все на свете, я выключаю свет и закрываю аудиторию.
Переживаю. А вдруг тот, кто стучал в дверь, пока мы были с Кораблиным внутри, понял, что я не открыла. И начнет расследование.А еще камеры… Во всех коридорах университета есть видеонаблюдение, хотя, с другой стороны, ну и что? Это же не значит, что вошедший в мою каморку Кораблин делал со мной что-то непристойное. Он же не без трусов оттуда вышел. Голова разрывается. Я изменила мужу! Ну не совсем, это же просто поцелуй.
Иду по темному коридору, вся в своих мыслях.
— Здравствуйте, Жанна Кирилловна!
Вздрагиваю. Испугалась, господи, решила — опять Кораблин.
— Здравствуйте, — отвечаю студенту пятого курса.
Смеется, заметив мой испуг.
Но я моментом про него забываю.
Поцелуй — это не измена. А что тогда измена? Секс — измена, да, определенно. Поход в ресторан, романтический ужин,ночь в гостинице, ну это однозначно измена.
Спускаюсь по лестнице.
Кого я обманываю? Я, без сомнения, изменила Юре, даже если учесть, что Егор  набросился на меня с поцелуями. Потом-то я с удовольствием целовала его в ответ.Выхожу из стен университета, на улице прохладно. Это немного остужает голову, но я не могу отвлечься. Все размышляю о том, что произошло. Женщин на измену толкает недостаточная эмоциональность в отношениях: стало меньше ласковых слов, цветов, взглядов.
Да какие там цветы? Для меня радость, что Юра не орет и не нажрался в очередные выходные.
И вот такая замужняя, но одинокая женщина ищет обожания на стороне. Все логично.
Однако это не про меня, дальше я не пойду, не хочу обманывать. А о поцелуе никто не узнает. Не думаю, что Кораблин начнет трепаться направо и налево. Но!
Но что, если он и вправду поспорил? Вдруг тайком снимал нас на видео? Впрочем, вряд ли, его руки все время были заняты.
С другой стороны, кто их знает этих молодых и современных? Может, у него на кармане рюкзака пришпандорена какая-нибудь микрокамера?
Сейчас сидит где-нибудь в общаге и ржет с друганами над моей горячей страстью. Я для них милфа — «мамочка, которую я бы с удовольствием трахнул».
Какой ужас! Все это пробирает меня до костей и заставляет трястись всем телом. Не дойдя до остановки, сажусь на лавочку.
У меня сейчас от волнения двести двадцать давление поднимется, отнимется вся правая сторона тела, меня перекосит, и Егор навсегда отстанет.
Ну как же так, а? Я не должна была допустить этого. Просто не имела права! Безусловно, измена начинается с мыслей. Но если уж совсем честно, то первым шагом к измене является поцелуй. И речь идет о настоящем чувственном поцелуе, как у нас с Егором, а не о легком прикосновении к щеке. Потому что губы в сотни раз чувствительнее кончиков пальцев. Немудрено, что целуясь с Кораблиным, я ощутила такой стресс для всего организма. Говорить о его невинности попросту не приходится.
*
Надо идти домой. К мужу и сыну! Стирать, гладить, готовить ужин! Обернувшись, вижу стайку студентов первого курса и прибавляю шагу. Вдруг там, среди них, есть Егор.
Выворачиваю за здание и натыкаюсь на Кораблина. В тысячный раз пугаясь. Не могу придумать, что сказать подруге, так и пялюсь на него широко раскрытыми глазами. Машу рукой, чтобы уходил, а он лишь посмеивается и пристраивается рядом.
— Отойди от меня, пожалуйста, нас сейчас половина студентов университета увидит.
— Я просто хочу уточнить у вас некоторые моменты по домашней работе. Не стоит так нервничать, Жанна Кирилловна. — Шепотом добавляет: — Сами себя выдаете.
— Нарисуй дом и деревья с листиками. Все! Этого достаточно!
— Вы на автобусе ездите?
— Я езжу как хочу, Кораблин. Это никаким образом не касается моих студентов.
— У меня тачка. Могу вас подвезти.

Смеюсь. Мы сворачиваем на пустую дорожку между зданиями. Так проще сократить дорогу, здесь мало кто ходит, я могу скорее отправить Кораблина восвояси.
Внутри все закипает от злости.
— Ну почему ты не можешь оставить меня в покое? Мы же договорились, что ничего не было. Просто иди своей дорогой.

Егор останавливается передо мной, смотрит без тени страха. Игриво и даже ласково.
— Такой обмен слюной, как произошел у нас, Жанна Кирилловна, — это шаг навстречу близким отношениям. И неважно, что вышло все внезапно-неожиданно. Это сигнал о готовности изменить мужу, — подмигивает. — И это были не понты, вы были искренни.

Сжимаю и разжимаю ремешок сумки. Так-то он прав, и с Юрой у нас давно только общий сын. Но я не могу в этом признаться. Наверное, жду, что муж одумается и перестанет себе устраивать «разгрузочные» выходные. Ведь была же у нас любовь, и ребенок есть общий, и семья сложилась не просто так, а потому что нам было хорошо вместе. Он ведь умный, воспитанный, интеллигентный, а как выпьет — дурак.
— Кораблин, я признаю свою ошибку, но изменять не собираюсь. Все. Иди домой.

Его взгляд блуждает по мне, словно царапает.
— Жанна Кирилловна, вы дали добро, впустили меня в свое личное пространство. Мысленно вы уже изменили. Получили удовольствие и возбуждение. До этого измена уже была совершена — платонически, вы претесь по мне, а я — по вам! А поцелуй и прочее — это лишь логическое завершение желаемой измены со мной. Зачем хранить верность мужу, если вы неудовлетворенная, нервная, несчастная женщина?

У меня от такой наглости перед глазами бегают черные мурашки, а из груди к горлу поднимается болезненный спазм.
— Как у тебя все просто, Кораблин. Ты знаешь, что такое ответственность? Вот ты сейчас дамой придешь, рюкзак свой кинешь, а мама тебе ужин на тарелочке и майку на завтра постирала и погладила. А у меня семья. У меня сын, ему нужен отец и я—мать.
— Я живу сам, Жанна Кирилловна. Бабушки не стало, квартира освободилась, тут же съехал от родителей. Но я вас понял. — Отступает. — Нет так нет. Откланиваюсь. Тратьте и
дальше жизнь на своего алкоголика. Но знайте, что это крипово.
И, как обычно, уходит, заставляя меня любоваться на его спину.

•
Как вам?🤍✨
Актив=глава
_________
Ставь ⭐ пиши комментарии ❤️🔥