Сломать нельзя построить или Дело в запятой

22

- Мы встретились совершенно случайно, - приобнимая Ёнхи, сказал Чондэ. – Она не доставала до пачки печенья в магазине.

- Только не говори мне, что ты, гном, достал, - не переставая, улыбался Сехун.

- Достал! Вот, честное слово, достал! – парень ударил себя в грудь. – Ёнхи, скажи, что я тогда достал то клубничное печенье!

- Уронил на себя всю полку, но достал, - смущённо улыбнулась девушка и уткнулась любимому в плечо.

- Я так и знал, что сначала ты разгромил пол магазина, - засмеялся Сехун.

Мы сидели в небольшом помещении, чьи стеклянные стены позволяли нам видеть танцующих людей внизу, но не слышать громкой музыки. Ребята вспоминали учёбу, мы с Ёнхи неловко улыбались друг другу. Она хорошая, это сразу видно. А ещё виднее её чувства к не замолкающему ни на секунду Чондэ. И эти прикосновения, переплетённые пальцы, взгляды – всё это тихо шептало о нежной взаимной любви, недоступной мне. Между нами с Сехуном, сидящими напротив пары на диванчике, расстояние в три ладони, наверное, Ёнхи смогла бы поместиться. Мы напоминаем, скорее, малознакомых людей, а не женатую пару. Тоска волей-неволей накатывает ещё сильнее. В какой-то момент я просто упустила нить разговора, углубившись в невесёлые мысли.

- Чимин, идёшь? – окликнула меня Ёнхи.

- Куда? – встрепенулась.

- Закажем что-нибудь, а пока принесут, потанцуем. 

Я повернулась к Сехуну. Он пожал плечами, предоставляя мне право самой решать.

- Иду, - согласилась.

Музыка буквально взрывала мозг. Ребята перекрикивались, но я ничего не слышала, пытаясь не потерять в толпе знакомую макушку.

- Что будешь пить? – прямо на ухо, прижавшись ко мне близко-близко, спросил Сехун.

Я сделала вдох, прежде чем сказать, и вдруг поняла, что не могу выдохнуть. Он так вкусно пахнет...

- Решила? – снова спросил.

- Чего-нибудь слабого, - практически коснувшись губами его уха, ответила я.

Он кивнул и перегнулся через стойку, что-то объясняя бармену.

Толпа ритмично пружинилась под бит. Больше не было людей, как отдельных единиц. Одно сплошное людское море, поклоняющееся единому божеству – музыке.