Сломать нельзя построить или Дело в запятой

29

Я просто ревела, как ненормальная, и не могла успокоиться... За что? Почему я? Один раз, один... И вот результат. 

Ребёнок? Какой может быть ребёнок?! Я – сирота, одна в этом блядском запутанном мире. Мне не к кому бежать сейчас и некому рассказать. Я не знаю, что делать... Не знаю... В груди уже болело от еле сдерживаемых рыданий и всхлипов. 

Вот она – тошнота, головокружения, обострённость обоняния. Бе... беременна... Там, внутри меня... Чёрт... Закололо в висках.

Я не могу, нет, не могу... Надо с этим что-то делать. С «этим»... Оно же ещё не человек? Сколько его там? Сантиметр? Надо...

Мне вдруг в голову пришло, а вдруг так было у моей мамы? У настоящей, биологической мамы. Она не смогла сделать аборт, но и вырастить тоже была не в силах, и тогда родила и отдала в детдом. Неужели... неужели я повторяю её судьбу? А вдруг? А она, интересно, она думала, как и я, как убийца? Что надо избавиться от плода? Почему?! Почему она тогда просто не убила меня?!! Почему я должна пережить всё это?! И новая волна слёз потоком хлынула из глаз. 

Включённый кран перебивал мои всхлипывания, но скоро кто-нибудь обязательно постучит в дверь. Пришлось умыться, обтереться насухо полотенцем и, бросив контрольный взгляд в зеркало, выйти из туалета. Руки мелко дрожали, мурашки прочно обосновались на спине. Хотелось напиться и умереть...

Заснуть не получалось. В зале раздавались ритмичные удары пальцев о клавиши. Тао за стеной опять смотрел боевик.

Я просто лежала на кровати. Или уже надо думать и говорить «мы»? Капец... Мы лежали на кровати... Я и он, или она... Мы.

Я не одна.

Да.

Мы...

И сон пришёл...

- Думаю, нам надо поговорить, - утром Сехун вошёл в кухню и сел рядом за стол.

У меня дрогнула рука, в которой я держала печенюшку. 

- О чём?

- О вчерашнем.

Я опустила печенюшку на стол, дабы не выронить её. Он же не мог, да? Не мог ничего узнать? 

- А что вчера? – собрав всё свой самообладание, спросила его.

- Думаю, стоит съездить к врачу, - сказал Сехун и, подняв, наконец, голову, посмотрел на меня. – Я живу здесь уже месяц. И тебе на моей памяти довольно много раз становилось плохо. Надеюсь, ничего серьёзного, но сколько можно это терпеть? Не лучше ли обследоваться и получить лечение, чтобы больше не спать в туалете?