Сломать нельзя построить или Дело в запятой

32

Обжигающе холодное прикосновение ко лбу - и я распахнула глаза. Тао склонился надо мной с замороженной куриной ногой в руке.

- Ты уже здесь? - спросил он. - Или скорую вызвать?

- Не надо, - села, облокотившись на стену.

Сехун и Чонин сидели чуть дальше, тоже на полу, прислонившись к дивану.

- Как ты? - кивнул Чонин.

- Прошу прощения за истерику, - тихо сказала.

- Ну, в твоём положении, - начал Сехун, но заметил, как я опять побледнела, и замахал руками: - Нет-нет, я ничего такого! Успокойся! Дыши! Я не хотел ничего...

- Вот, попей, - Тао протянул мне стакан воды.

Я залпом выпила всё до капли.

- Может, в больницу? - спросил Чонин, продолжая сверлить меня тяжёлым внимательным взглядом.

- Нет, всё нормально, - поднялась.

- Иди, отдохни, - Тао подтолкнул меня к выходу, - а мужики немного потолкуют, - он обернулся к ребятам.

Мужики? Так бы и прыснула со смеху, но виски ломило, и даже говорить было больно, не то, что смеяться.

Я сначала умылась холодной водой, а потом улеглась у себя, на кровати, отвернувшись к стенке и прижав к груди колени. Слишком много всего... всё надо обдумать и взвесить...

Кто-то приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Я притворилась спящей. В коридоре послышались шаги, копошение, переругивание. Затем щёлкнула входная дверь, и стало тихо.

Если бы у меня была мама, я бы спросила: «Мама, что делать?». Она бы любила меня и сказала: «Я хочу внучку или внучка. И мне всё равно, от кого этот ребёнок. Мы вырастим его в любви и заботе».

Но такой мамы у меня нет. У меня, в принципе, вообще никакой нет.

Если бы у меня был папа, я бы спросила: «Папа, что делать?». Он бы спросил: «Кто?» и побил Чонина, а на закуску и Сехуна, так, на всякий случай. А потом сказал: «Ну, и пошли они в задницу, эти придурки! В нашем доме так не хватает детского лепета».

Но у меня нет такого папы. Впрочем, и здесь пусто.

Если бы у меня была лучшая подруга, я бы прибежала к ней и, расплакавшись, спросила: «Что делать? Как поступить?». А она достала бы из холодильника банку мороженого и сказала: «Ты - прирождённая мама! Поэтому, не дури мне голову, а рожай! Справимся!».