Беременная для Зверя

Глава 45.Арина

Глава 45. Арина

Кажется, это оно и есть. То самое, что я чувствовала — вроде мороза по коже и липкого страха с душком плохих вестей.

— Пойдём, перетрём с твоим батей, — говорит Зверь.

Меня отпускает и первым в сторону мотеля направляется. Шаг его становится твёрдым и чеканным. Он словно землю насквозь продавить хочет и втоптать в неё как можно врагов. Резкий и контрастный он. Только что мягко стелил, а сейчас готов на клочки порвать.

Я следую за ним. Волнуюсь. Тяжёлые удары пульса по вискам ритм задают тревожный. Холод расползается внутри. Захватывает тело в плен и на части раскалывает. Иду, и словно от меня по кусочку откалывается. Шаг замедляется сам по себе. Я знать ничего не желаю о том мужчине, которого мне в отцы записывают!

— Не отставай, — негромко советует Ризван. Он держится позади и немного слева. Но ближе, чем Зверь. Гораздо ближе. И не по расстоянию даже, а по ниточкам напряжения. Весть о звонке Пороха между мной и Зверем все, до единого, канаты связи натянула и рубанула так, что теперь только ошмётки с обеих сторон. А между ними — пропасть кровавого долга, который взыскать просто необходимо.

— Ты его видел? Знаешь? — спрашиваю вполголоса у Ризвана. — Этого... Пороха. Как его зовут-то?

— Молчи, Арина. Сейчас тебе лучше молчать и пылью стать незаметной, — советует Ризван. — Опасно сейчас рыпаться тебе. Неспроста эта гнида звонит. Как бы чего не вышло...

Хлопает дверь входная. Зверь несётся в кабинет хозяина мотеля так, словно его черти в пятки вилами тыкают. Я спешу за ним. Ризван догоняет и хватается за ручку двери кабинета, чтобы открыть её. Но прежде чем открыть, придерживает немного ладонью. Его губы едва шевелятся. Их почти незаметно в густой бороде. Обращается ко мне чуть слышно:

— Держись ближе к двери. Я его задержу, если что...

Столбенею от такого заявленьица. Ризван мне, что, защиту свою предлагает? Против Зверя пойти хочет? Совсем ошалел...

— Задержишь, — шепчу, глядя в глаза Ризвана, оглядываюсь. — А дальше что? Убежать дальше стен мотеля не успею. Если только до трассы. А там — сразу на растерзание? Дурной ты, оказывается. Ещё дурнее Зверя.

Ризван усмехается.

— Я не о том, дурёха, — добродушно хлопает меня по плечу и открывает дверь, пропуская вперёд. — О побеге и думать не смей. Я говорил лишь, чтобы ты под горячую руку не попала...

Теперь настаёт мой черёд тушеваться. Глаза Ризвана поблёскивают острыми смешинками из-под густых ресниц. И не пойми — смеётся он надо мной или просто пытается шуткой другое замаскировать? Непонятны мне его мотивы и забота постоянная.

— Садись, — командует Зверь.

Видимо, ко мне его слова относятся. Я осторожно на самый край кресла присаживаюсь. Того, что стоит ближе всего к двери. Почти тут же досадую — всё равно сделала так, как велел Ризван. А он встаёт между мной и Зверем, спиной ко мне. Прямая спина, плечи расслаблены, чуть опущены.

Дмитрий берёт телефон со стола и подносит к уху так, будто он — змея ядовитая и в любой момент укусить может.

— Алло? Вы ещё здесь?

Ему в ответ говорят что-то. Дмитрий на стол телефон кладёт. Пальцы дрожат, как у алкоголика с похмелья.

— Я включу динамик громкой связи?

— Включай и выйди. Не твои это дела, Дмитрий, — говорит Зверь, потом Ризвану кивает и тот мужчине пару фраз на ухо бросает. Я едва различаю слова, чтобы Дмитрий документы и деньги собирал, готовясь уезжать.

Едва дверь за хозяином мотеля закрывается, Зверь к столу шагает. Опирается на него ладонями раскрытыми. Мне выражения его лица сейчас не вижу, но чувствую волну его жгучей ненависти. Она раскручивается воронкой гибельной, а эпицентр — там, где телефон лежит и тишиной гнетущей давит.

— О чём ты со мной поговорить хотел? — спрашивает Зверь.

Я в подлокотники кожаного кресла пальцами впиваюсь изо всех сил. Напрягаюсь так, что все, до единого волоска, струнами натягиваются.

Вот-вот услышу голос того, кого мне в отцы записали. Только спросить забыли, нужен ли мне такой родитель, от которого проблем — как звёзд на небе.

— Ну, привет...

Звучит наконец-то ответ. Голос у мужчины тихий, шелестит лениво и едва слышно. Специально говорит так, чтобы к каждому звуку приходилось прислушиваться и внимать, боясь пропустить хоть что-то.

— Говорят, ты Зверем себя называешь, щенок? — интересуется мужчина.

Деревянная столешница под сильными пальцами Зверя чуть поскрипывать начинает. Да он же этот стол чуть в щепки не крошит пальцами. Силища у него дурная, конечно. Аж дух захватывает.