Поцелуй в подарок

Глава 29

В глазах Чонгука проскальзывает боль, но я отмахиваюсь. Мне, должно быть, показалась.
  
Я убираю его руки с себя, быстро перебираюсь на пассажирское сидение, попутно нажимаю кнопку разблокировки, открываю дверь и оказываюсь на диком холоде.
  
Чонгук тоже выходит из машины, по пути снимает пиджак и накидывает его на мои плечи.
  
Лифт едет слишком медленно. Я невольно наблюдаю за ним, надеясь, что он не заметит. А вот Чонгук, напротив, смотрит куда угодно, только не на меня.
  
Это вызывает очередную порцию иглоукалывания. Я прикусываю щеку, чтобы не заплакать.

Jungkook

Сдерживать себя получается с трудом. Я стискиваю зубы, чтобы не прижать её к этим холодным стенам, чтобы не впиться в её губы, чтобы не целовать до потери пульса.
  
Её голова опущена, плечи устало поникли. Я чувствую себя последним кретином, раз из-за меня она сегодня пережила все это. Слова матери, драка с братом.
  
То, как она кинулась на мою защиту... Господи, за что мне такой счастье?
  
Я охренел, когда она загородила меня собой от кулаков моего брата. А её речь после? Как она могла так хорошо меня узнать? Такая внимательная, чуткая, заботливая. Я недостоин быть рядом с ней. Но это не мешало мне самым диким образом получать то, что я хотел.
  
Пять минут назад в машине мне показалось, что между нами всё же есть связь. Назовите меня сумасшедшим, но я увидел эту тончайшую, потрескивающую под напряжением ниточку. Она соединяла наши сердца – я чувствовал это.
  
Но Лиса сопротивляется. Она отворачивается, отстраняется, прячется. Ещё пять минут назад я был уверен, что мои чувства взаимны, и сейчас корю себя за это. Лиса не виновата. Это я идиот.
  
А, может, стоит просто признаться? Кинуть свое сердце к её ногам, и самому упасть перед ней на колени?
  
Может, признаться, и будь, что будет? Пусть она сама решает.
  
А что если у неё нет чувств? Нет, это не самое страшное. Что если она уйдет, узнав о моих чувствах?
  
Я обхватываю железный поручень, чтобы скрыть дрожь волнения. Не думал, что способен на такие эмоции.
  
Увидев сегодня Дахён, я убедился окончательно, что ничего к ней не испытывал. Просто девушка. И даже нисколько не красивая, ведь рядом со мной стояла моя ванильная девочка, сияющая, словно солнышко.
  
Я готов был лопнуть от гордости, держа её руку в своей. И я не хотел верить, хотя противный голосок пищал мне, что всё кончено. Она не будет моей.
  
Только мы открыли дверь, как на нас посыпался целый ворох женского крика вперемешку с мужской бранью.
  
Мы же не ошиблись дверью?
  
Голоса раздавались из комнаты Джина.
  
– Как ты могла? – взревел Джина, я аж отшатнулся, закрывая собой Лису, от греха подальше. – Как ты могла мне не сказать?
  
– И чтобы ты сделал, если бы сказала? – заверещала Сана. – По любому бы шмыгнул в кусты! Все вы, мужики, одинаковые, боитесь ответственности!
  
В комнате что-то упало. Лиса позади меня тихо вскрикнула.
  
– Это я? Я боюсь ответственности? Ты на меня-то не перекладывай свою вину! Это ты скрыла от меня очень важный факт! Как ты могла не сказать мне, что у тебя есть ребёнок?
  
Ах, вот оно что. Секрет всплыл наружу.
  
– Да потому что знаю, что никому не нужна девушка с балластом!
  
– О каком балласте ты говоришь? Это ведь твой ребёнок! Ты считаешь его балластом?
  
– А как мне его ещё назвать, если она не нужна своему отцу и вся ответственность лежит на мне?
  
– Но девочка не виновата, что у неё такие родители!
  
– Ты называешь меня плохой матерью? Как ты смеешь?
  
Грохот. Видимо, Сана что-то кинула в Джина – пылко, однако. Но уж больно истерично.
  
– А какая ты мать? Ты здесь, а она там!
  
– Я пытаюсь обеспечить ей лучшую жизнь!
  
– Как? Используя мужиков?
  
Джин резко открыл дверь, она с жутким стуком ударилась о стену, отскочила обратно. Он увидел нас, остановился, но затем двинулся к нам.
  
– Ты знала? – рыкнул он на Лису, спрятавшуюся за моей спиной. – Знала, что у неё есть дочь? Конечно, знала! О чём ещё она мне врала, а?
  
Я упёрся ладонью в его грудь, когда Джин подошёл слишком близко ко мне. Он переводит взгляд на меня, затем возвращается к Лисе.
  
– Почему молчишь?
  
– Успокойся! – Я толкаю его назад. – Она тут ни при чем. Разбирайся сам со своей девушкой.
  
– Уже не его! – орёт Сана из спальни, затем выходит, вытащив огромный чемодан. – Я у тебя переночую, а утром уеду! – бросает Лисе, открывая дверь в её спальню.
  
Охренеть. Наглости нет предела.
  
– Нет, – качаю головой, – ты не будешь спать с ней в одной комнате.
  
Я оборачиваюсь к Лисе. Она хлопает глазами и, похоже, мало, что понимает. Лиса провожает Сану глазами.
  
– Почему? – Она встряхивает волосы, словно пытаясь ободриться. – Думаешь, она меня съест?
  
– Нет, но...
  
– Ты можешь переночевать в моей комнате, – вмешивается Джин.
  
– Ага, конечно, – оскалился я. – Только через мой труп!
  
– Я же не сказал, что тоже буду там спать! – Он дернулся в мою сторону. Мы набычились, глядя друг на друга в упор.
  
– С ума сошли? – охнула Лиса, после чего развернулась и направилась в свою комнату, больше ничего не сказав и не оглянувшись.
  
Сана смылась рано утром. Я слышал, как щедро хлопнула входная дверь, словно обвинённая во всех смертных грехах.
  
А чего Сана, собственно, ожидала? Что Джин упадёт перед ней на колени, готовый воспитывать её ребенка? Да она, блин, лгала ему на каждом шагу!
  
Я со стоном ударился головой о подушку. Этой ночью я не смог сомкнуть глаз. В голове роились пчёлы. Они так противно жужжали. А в груди щемило от осознания того, что теперь все будет иначе. Я понимал, что мой страх станет явью, и Лиса отдалится от меня.
  
Что и произошло.