НЕправильная

Двадцатая глава

— Ты меня так напугала, — ворчит в который раз Витя, заходя в комнату вечером. Он не отпускает меня домой. Я написала Владе, соврала, что осталась у подруги, сказала, что все хорошо. Бобыркин аргументирует свое поведение тем, что боится за меня. Но, когда я предложила ему провести меня до дома и убедиться, что со мной все будет хорошо, он лишь отрицательно покачал головой.

— Если, чтобы ты оставалась тут и никуда не уходила, мне нужно будет пристегнуть тебя к кровати. Я куплю наручники и пристегну, поняла?

— Поняла.

Мы почти с ним не говорим. Его отец на работе, Вика ушла к подружкам, а мама где-то в квартире. Но за эти несколько часов я ее не видела, да, и если честно, не хотела бы. Мне хватило утреннего разговора, после которого я не могу отойти. До сих пор.

Витя сидит сейчас на краю кровати, подложив под спину свободную подушку. Я лежу и поглядываю на него краем глаза. Все еще не понимаю, почему я здесь. Абсолютно не вписываюсь в атмосферу их семьи, их квартиры. Они все такие... хорошие, правильные, а я вовсе не такая.

— Я чувствую, что ты смотришь на меня. — говорит и откладывает телефон в сторону, поворачивается, смотрит на меня напрямую. Вовсе не смущаясь и не отводя глаз. — Нам надо поговорить об этом.

— Не нужно, — отзываюсь.

— А мне, кажется, нужно. Не хочешь говорить о нас, так давай поговорим о том, что произошло вчера! Тебе нужно к врачу, чтобы провести более детальное обследование. И я хотел бы пойти с тобой, чтобы точно знать, что с тобой все хорошо. И, если ты думаешь, что я шучу, то смею тебя расстроить. Я настроен решительно!

— Со мной все в порядке, — говорю, когда Витя замолкает. Это странно, но я так соскучилась по его болтовне.

— Да. Я так и понял. Все, кто в порядке, истекают кровью и падают в обмороки.

Не нахожусь, что сказать. Лишь хмурюсь и отворачиваюсь к стене. Медленно поджимаю ноги под себя. Ничего почти не болит, лишь легкая боль пульсирует внизу живота. Но, судя по статьям в интернете, это норма. А то, что произошло вчера, самое настоящее отклонение от нормы, с которым лучше не шутить.

— Ладно, прости. Пойдем ужинать. Мама старалась, что-то приготовила. Так что идем, — поднимается Витя и стряхивает с домашних шорт какие-то пылинки.