Мама для Одуванчика

Глава 9 Лалиса

Неделя.
Пролетела целая неделя, за которую я, честно говоря, успела вымотаться, как за целый учебный год. И в большинстве своем так тяжело она мне далась только потому, что упрямая девочка Ая не давала выдохнуть и выпустить ситуацию из-под контроля хотя бы на пару минут.
Нет, она не ругалась, не дралась, за исключением эпизода первого дня, но и в жизни класса она не участвовала. И если преподаватели кружков были готовы первые дни терпеть ее отстраненность и отсутствие интереса, списывая на стресс и новую обстановку, то с начала этой недели они уже начинали злиться и выговаривать мне. А я что? Меня она не слышит, как бы я ни пыталась к ней подойти.
Разговоры с ДжонХеном , которому мне все-таки пришлось позвонить, тоже оказались недейственны. А отцу или матери девчонки я пыталась дозвониться, наверное, с сотню раз. И каждый мне отвечал автоответчик. Да кто же они у нее и где вообще? Почему ребенок на полном попечении родственников?
Сегодняшний день стал последней каплей.
То, как Ая рванула из класса, а я за ней на высоченных каблуках, которые зачем-то напялила в лагерь, видел, кажется, весь учительский состав и директор в том числе. Благо, на глаза попалась Оля, которая смилостивилась надо мной и не дала убиться во время погони. А потом и подавно эта проказница уехала с отцом.
Затем поймала на себе недовольный взгляд Ким Намджуна и ехидный смешок в спину от Дженни, заведующей по лагерю. Кажется, моя карьера закончится, даже не успев начаться.
Домой в свою тихую квартирку захожу уставшая и выжатая, как лимон. Присаживаюсь на тумбу в коридоре и со злостью скидываю каблуки. Голова гудит, ноги болят, а руки трясутся. Очень не понравилась мне реакция директора, как бы не подопнули с разбегу. А я только поверила, что попала в сказку.
Скидываю свой легкий сарафан и иду в душ. Все мышцы в напряжении, словно скованные плохим предчувствием. Пока стою под теплыми струями, из головы не выходит маленькая бандитка с добрыми, потерянными серыми глазами.
Я ведь даже не могу на нее злиться, как другие учителя. Скорее, мне ее жаль. Очень. Хочется чем-то помочь, поддержать, заставить этот упрямый цветочек раскрыться, но она не дает даже близко подойти.
Выхожу из душа и, заварив травяного чая, что остался из привезенных от бабули запасов, усаживаюсь на подоконник у открытого окна и решаюсь еще раз набрать отцу Аи.
Каково же мое удивление, когда буквально после пары гудков я слышу в трубке приятный мужской голос:
— Слушаю? — тихое, предельно деловое, с легкими грудными вибрациями, что немного парализуют и мысли, и действия.
Ну же, Лиса, возьми себя в руки.
— Здравствуйте, Чонгук Чон?
Взяла.
Мужчина подтверждает, что я не ошиблась и дозвонилась по адресу, и я начинаю нервничать пуще прежнего. Спасибо мозгу, что представиться не забыл. Вот только начала сам разговор совсем не с той темы, с которой планировала.
Почему-то, услышав голос отца Аи, мне стало неловко от даже потенциальной возможности лезть к мужчине с нравоучениями и лишними вопросами. По голосу и односложным ответам слышно, что он человек серьезный и предельно собранный. Рано, конечно, судить, но мне кажется, и закрытость Аи было от кого взять.
В итоге сама не заметила, как провисела на телефоне с Чон Чонгуком почти час, а мой чай успел остыть.
— В общем, я буду очень рада, если вы с Аей все-таки пойдете в поход, — подвожу итог нашему разговору, только потом сообразив, как двусмысленно это прозвучало.
— Хорошо, — кажется, не придал этому особого значения мужчина. — Спасибо за звонок, Лалиса. И… — небольшая заминка, — я прошу у вас прощения за поведение Аи.
Ну, вот же, Лиса! Самый момент, чтобы поднять тему, ради которой набрала его номер.
Но официально заявляю, что Лиса — трусиха.
— До встречи, Чонгук Чон, — улыбаюсь и киваю куда-то в пустоту, а услышав в трубке:
— До встречи, Лалиса, — не могу не отметить промелькнувшее в душе странное чувство. Словно слышала я этот низкий, приятный голос.
Утро не могло начаться хорошо. Утро вообще, по определению, не может быть хорошим!
— Да, мам, привет.
Отвечаю на звонок, выходя из ванны и накидывая халат. Теплый, махровый, мой подарок бывшему молодому человеку, который так и не удалось вручить.
— Лиса, сегодня ужин. Ты помнишь?
Конечно, забудешь тут.
— Помню. Но быть на нем не обещаю, — строю недовольную гримасу своему отражению и плетусь на кухню готовить свой скудный завтрак. Запасы наличностей на исходе, а до первой зарплаты еще нужно дожить.
— Что значит «не обещаю»?! — чуть ли не взвизгивает от недовольства маман, — я этот ужин и все эти приготовления терпела только ради тебя, Лалиса!
— Я тебе говорила, мам, что не нужно идти на такие жертвы.
Конечно, куда там, ради меня! Ради себя и своих денег.
— Ничего не хочу слышать. Твое будущее — моя забота, и я хочу, чтобы оно было сытным и обеспеченным, — чеканит матушка слова.
— Мам..
— Я молча проглотила твое поступление в универ! — не дает вставить и слова, остается только молча беситься от бессилия. — Скажи мне, Лиса, кто вообще мечтает в наше время быть учителем? Получать копейки и целыми днями воспитывать этих маленьких ужасных спиногрызов?! При твоем статусе и наших деньгах ты могла выбрать любую специальность!
— Я…
— Но я ни слова не сказала, когда ты поставила нас с отцом перед фактом! — перебивает так резко, что я аж, как рыбка, стою, открываю и закрываю рот от удивления. — Думала, перебесишься, бросишь… — вот досада, а я не бросила, а еще и с красным дипломом умудрилась закончить. Неприятность! Дура-дочь в богатой семье — это беда. И ведь не объяснить, что детей я люблю, и о такой работе мечтала чуть ли не с детства.
— Поэтому, дочь! — продолжает ма уничтожать мои надежды выйти замуж по любви, а не по расчету. — Я пошла на уступки тебе, ты пойдешь навстречу мне и явишься сегодня на ужин. Адрес и время сейчас скину сообщением! — И бросила трубку.
Прекрасно!
Отлично!
Ненавижу утро!