После переселения в Книгу я подобрал главного героя

Глава 39

"Кто? Что ты сделал?"

"Сяо Лин, Сяо Цзюнь? Где вы, ребята?"

"Брат?"

Сунь Сяоху так нервничал, что у него на лбу выступил пот. Как только он вытащил свой меч, кнут хлестнул его по запястью. Он издал вопль, разжал пальцы, и меч упал к его ногам.

"Кричи, никто тебя не спасет, даже если ты сломаешь себе горло". Голос сказал с насмешкой.

В то же время кто-то достал духовную бусину, чтобы осветить сцену в небе.

Сунь Сяоху был ранен ножом и крепко зажмурился. Когда он снова открыл глаза, то обнаружил, что находится в замкнутом пространстве. Напротив него стояли четыре человека и собака.

"Старший брат, с тобой все в порядке?" Чу Вэньфэн посмотрел на Чу Вэньфэна, который был бледен позади него.

Последний, казалось, все еще был зол, уголки его рта были напряжены, и он ничего не говорил.

"Что ты хочешь сделать? Где остальные?" Сунь Сяоху прижался спиной к стене, вероятно, думая, что они четверо - старый, слабый и инвалид со щенком - не похожи на его противников, поэтому он ослабил бдительность.

"Чего ты хочешь?" Се Шуци стиснул зубы и посмотрел на свою правую руку, которая касалась маленького слепого человечка: "Побью тебя! Король, укуси его!"

По приказу Се Шуци Гоузи издал "оу" и превратился в красного снежного волка в половину человеческого роста. Он оскалил зубы на Сунь Сяоху, ударил задними лапами по земле и полетел к Сунь Сяоху.

"Сяо Вэньцзы, вперед!" Се Шуци схватил деревянную палку, которую он только что подобрал, и встал позади, ища шанс возместить ущерб.

"Ищешь смерть?" Сунь Сяоху усмехнулся, наклонился, чтобы поднять саблю у своих ног, но услышал "свист", летящий кинжал вонзился в корпус меча, расколов саблю надвое и отломив ее от него.

"Ого!" Чи Сюэлан бросил его на землю, широко открыл рот и укусил за шею.

Сунь Сяоху ударил Чи Сюэляна в живот наотмашь, и тело собаки унесло ветром. В результате, прежде чем Сунь Сяоху смог перевести дыхание, девятисекционный хлыст птицы появился один за другим.

От Чу Вэньфэна исходила холодная и резкая аура, его ребячество исчезло с бровей, а глаза стали острыми: "Сунь Сяоху, это твоя вина".