Окно с видом на холм

3. Лорна

Мягко говоря, первый день в новом городе прошёл не очень. Кофе не могла спокойно попить–вахтовики пялились на меня, будто я экспонат в музее. Отвратительно! Ещё какой-то тип на велосипеде с ног сбил, при этом обругав. Придурок ненормальный. Помог хотя бы, на этом спасибо. Но было в этом дне и хорошее событие–я сумела устроиться на работу в маленькое ателье пошива одежды. Теперь мы с братом можем не волноваться насчёт голода. А ему наверно следует вступить в Гитлерюгенд, почти каждый ребёнок этой страны состоит в этой организации. В его одиннадцатилетнем возрасте будет полезно изучать связанные с войной вещи. Он станет мужчиной. Пожалуй, ещё определю его в ближайшую школу. Война войной, а знания получать надо.

Я пришла домой, свет был выключен, а с кровати раздавалось мерное посапывание–Паоло спал, раскинувшись на всей кровати, так что, чтобы лечь спать мне пришлось его осторожно подвинуть на свою половину. Я легла рядом с ним. Завтра наша жизнь радикально изменится–нам придётся стать взрослыми людьми. Уставившись в потолок, я задумалась о будущем. Сможем ли мы вернуться на родину? Будут ли силы вернуться домой? Наверное, после войны–да. Когда этот кошмар прекратится, и людей не будут лишать жизни только из-за того, что они "не такие как надо". Я слышала от отца про гонения евреев и цыган, про концентрационные лагеря, про те ужасы, что там творили военные с несчастными узниками. От этих рассказов стынет кровь в жилах и я иногда думала: а что если я когда-нибудь попаду туда?

Если война кончится, мы уедем подальше отсюда, будем жить в небольшом доме на берегу моря, где вид из окна не будет унылым городом, а водной гладью, над которой летают и кричат чайки.

— Лорна, —прервал мои размышления сонный голос брата, — как думаешь, папа сейчас в раю?

Отец был строгим человеком, не терпящим возражений, но он любил нас всем своим сердцем, делал нашу жизнь ярче и красочнее, но раньше он убивал людей в начале Второй мировой и именно из-за такого прошлого, наша мать бросила отца после рождения Паоло.

— Не знаю, малыш. Будем надеятся, что это так.

После этих слов брат снова уснул, заодно и я вместе с ним.

Утром я оформила все документы на вступление Паоло в гитлеровскую молодёжь и он прошёл медосмотр у врача. Он так по-взрослому смотрелся в этой форме. Красная повязка со свастикой на правой руке кричаще выделялась на фоне нейтральных цветов одежды. Ещё ему дали нож с девизом "𝗕𝗹𝘂𝘁 𝘂𝗻𝗱 𝗘𝗵𝗿𝗲""Кровь и Честь"