Мой ( истинный ) сводный брат. Часть 2

Часть 32

С каждым стоном Феликса, растет и напор языка, порхающего вокруг его набухшей плоти. Джин просовывает руки под ягодицы и приподнимая бедра омеги, опускается ниже, пропуская глубоко в расслабленное горло.
Ликс воет, сжимая в кулаках простынь и бесконечно содрогаясь, сразу же кончает, ударяя горячей струёй в горло альфе.

Хван пьян его оргазмом, истинный кружит голову, почище всякого алкоголя. Сам он уже никогда не будет прежним. Альфа поднимается и смотрит в любимые глаза, которые полны любви и возбуждения, и понимает что его жизнь меняется прямо здесь и сейчас. Он любит его душу, а не только тело.

Зрачки омеги расширены, щеки горят, его светлые волосы разметались по подушке. Он смущённо улыбается, и он так сексуален сейчас, будто Джин вернулся на четыре года назад, когда тот будучи ещё девственником лежал под ним, такой же дрожащий от желания и страха. Тогда он доверил ему то, что больше никогда и никому не достанется - невинность, свой первый раз.

Хёнджин присаживается между ног и сделав глубокий вдох, гладко погружается во влажную глубину. Омега протяжно застонал, закинув голову назад и вцепился пальчиками в простынь, до побеления костяшек.
Альфа двигается медленно, придерживая того за пышные бедра, и сдерживается, смотря на обезумевшее страстью тело, которое принадлежит только ему, боясь сорваться на бешеный ритм. Ликс стонет, сдавленно, до крови кусая нижнюю губу и мечется по кровати, от того как остро нарастают сладостные ощущения.

От одного вида, можно уже расслабленно кончить, но только после любимого.

Движения по прежнему медленные, осторожные, но безумно чувственные. Джин нервничал, будто это был его первый раз, он никогда ещё так не боялся, сделать больно любимому.

Омега чувствуя напряжение, притягивает Хвана к себе и страстно целует, поспешно углубляя поцелуй, показывает что всё хорошо, он готов, и он всецело принадлежит только ему.

Джин наращивает темп, и зарываясь в мокрую шею истинного, шепчет:

- Я люблю тебя, малыш.

Омеге большего, и не нужно. Утыкаясь в плечо альфы, он открывает рот в немом стоне и бурно кончает, конвульсивно дергаясь в упоительной судороге.

- Я тоже, безумно люблю тебя, Джин. - страстно выдыхает Ликс, не скрывая слёз.

Альфа достигает вершины следом, отдаваясь наслаждению, он пылко прорычал и впился в губы любимому.

Всё изменилось в его голове. Хёнджин всё изменил между ними. Изменил свою жизнь.

Отдышавшись, Ликс со смешком выдает:

- Я умираю с голоду, Хёнджин. Мы так и не поужинали.

- Так пойдем? - он улыбается и заботливо придерживая за локоть, помогает омеге подняться.

Феликс встаёт и направляется сразу же к шкафу, в поисках полотенца чтобы принять душ.

Прекрасное, обнаженное тело, с бархатной жемчужной кожей, где мило выглядывает аккуратный животик, а маленькие пяточки встают на носочки; трепетная улыбка трогает губы альфы.

- Голый, беременный и босой ... - Джин встаёт, и прижимаясь грудью к спине омеги, мягко обнимает его животик и грустно шепчет в затылок, - Прости меня, Феликс.

Теперь эти слова ощущались абсолютно иначе. В них было больше боли и сожаления, чем самого смысла. Впервые в жизни альфа просил прощения искренне, вложив в это слово, все свои пережитые страдания и грусть, всю свою любовь, печаль и огромную ненависть к себе.

Феликс поворачивается, и обвивая шею истинного руками, нежно касается губами, его щеки.

- Не будем больше вспоминать о прошлом, любимый. Я уже всё забыл.

- Я сделал тебе очень больно. Это не так просто забыть. - грустно произнёс альфа, поглаживая спину любимого.

- Не мучай себя. Прошлого не изменить, а вот будущее, вполне. - омега нежно улыбнулся, а в груди альфы разлилось тепло.

Всё шло идеально. Самое трудно было впереди - рассказать всё Ыну.