Redemption [ J. H ]

глава 30

Карла

Папа и Данте не вернулись домой в тот вечер. Они проведут ночь в конспиративной квартире. Конспиративная квартира. Какое название для дома, чтобы мучить врагов.

Убедившись, что со мной все в порядке, Сэмюэль тоже поехал туда. Может, они боялись, что Джейдену удастся сбежать, а может, хотели мучить его всю ночь. Вероятно, последнее.

Я схватила сумку и собрала несколько вещей для Греты и Адама. Затем я спустилась в подвал, где мы хранили наше оружие, а также другие предметы первой необходимости в случае нападения.

Я внимательно осмотрела стенку пистолетов и ножей. Я пристегнула кобуру с пистолетом к груди поверх футболки. Это позволило мне привязать пистолет и нож к боку, а также еще один пистолет к спине. Просто чтобы быть в безопасности, я добавил кобура ножа к моей икре. Для этого случая я выбрала свободные льняные брюки.

После этого я порылась в медикаментах. Сэмюэль все мне объяснил, чтобы я была готова, если что-то случится, а не чтобы использовать это против них. Я схватила шприц с адреналином и один с успокоительным. Надев толстый кардиган, я засунула шприцы в карманы и вернулась наверх.

В доме было тихо. София, вероятно, читала в своей комнате перед сном, и мама, скорее всего, делала то же самое.

Телохранители были в своих комнатах в задней части дома, и двое охраняли забор, окружающий сад. Я надела удобные кроссовки и направилась в детскую.

Я хотела пойти к матери, попрощаться, извиниться за то, что собиралась сделать, но слов было недостаточно, чтобы объяснить мое предательство. Слова были слишком незначительны. Они никогда не поймут. Я попробую позвонить ей позже, когда мы будем в безопасности.

Перекинув сумку через плечо, я схватила Адама и Грету и тихонько вышла из детской.

Я застыла, когда увидела Софию, стоящую в дверях в розовой ночной рубашке, с растрепанными каштановыми волосами. Ее глаза охватили все, и она слегка нахмурилась.

— Куда ты идешь?

Я обдумывала, что ей сказать, как объяснить двенадцатилетней девочке, что я сделала и собираюсь сделать.

— Я ухожу. Я должна.

Глаза Софии расширились, и она подошла ко мне босиком.