24

287 19 3
                                    

У Кристины необычайный мандраж, словно приступ рвоты, пот по всему телу и изнеможение. Она не пила около суток: как заперли в подвале, так и не выпускают. Дрожащие руки, прикрытые веки с подрагивающими ресницами, колени, подтянутые к себе, и мурашки по коже от каждого шороха.

В заточении, пыльном, трухлявом и старом ей не по себе. Глаза то и дело не закрываются, хоть и спать хочется сильно. А ещё в голове, словно маятник, лишь мысли о Лисе, поломанной, странной, пугливой.

Уже, пожалуй, такой родной, что хочется выть. Она ей в бреду приходит, на колени аккурат с юбкой длинной спускаясь, молится тихо и смущённо улыбается. Кристина её воображает, будто к смерти своей готовится — ведь из неё вытравят бесов и пропадёт к Лисе любовь.

Больше у Кристины сердце биться чаще от девчонки не будет.

Она ждёт. Разглядывает потолок, не зная, день или ночь на дворе, высчитывает ритм, понятный только самой ей и искушённо проворачивает в голове, что же за обряд с ней делать будут. Горькая испачканная душа давным-давно готова на всё.

И кто бы знал, что у Захаровой не такая огромная сила воли. Что она готова верить даже пророку, лишь бы её избавили от мучений и душевных терзаний. Избавили от странной причуды, которая заполонила, от девчонки, от которой сердце обливается кровью и отдышка появляется.

В заточении Кристина рассматривает потолок. Роется в старых шкафах, потому что сидеть более невозможно, рыскает по ящикам, ногтями царапая старое красное дерево.

Находит фотографии, подписанные, старые и нарочно состаренные. Там пророк лет десять назад, прихожане помоложе, улыбающиеся, счастливые. Готовят обеды в охапку с маленькими детьми.

Кристина видит женщину — красивую. Чертыхается себе под нос, подушечками пальцев проводя по лицу. Глаза те же. Такие же карие, налитые бронзой на свету, глаза, добрые и светлые. И на руках ребёнок, вовсе счастливый. У Кристины наворачиваются слёзы.

***

Елисавета безучастно молится. Хватается от волнения рукой за Олю, а та только гладит осторожно, поддерживая, и от пророка глаз не отрывает. У Кравцовой переживание едва лёгкое, в частности, за девчонку и совсем немного за себя.

Лиса глядит испуганными глазами целый завтрак на всех кругом. Краснощёкая от волнения, с дрожащими руками. На Матушку кидает взгляды, но та будто не замечает, своими делами занимаясь.

Армия спасения Место, где живут истории. Откройте их для себя