Я лежала под одеялом, даже если на улице была тридцать градусов. Накрыв всю голову, я изжарилась, но не собиралась выходить из своего домика. Обнимая своего плюшевого осьминога, я листала ленту в «Инстаграме». Заходила после этого в чат с Белиндой, у которой, очевидно, был новый номер. Она полностью изолировалась от меня.
Мы не успели настолько сильно привыкнуть друг к другу. Но почему мне так больно...
Почему это должно было так закончиться? Почему нельзя было попросить прощения? Почему она уехала?
Я обиделась бы на нее, может, недельку, но смогла бы простить ее, раз она не предала меня. Раз не опозорила, выставив на всеобщее обозрение мои фото без шарфа. Даже от этой мысли меня бросает в дрожь. Где меня видят беззащитную версию, ту, которую я скрываю ото всех.
Глубоко вздохнув, я стерла слезу, которая покатилась по краю щеки. Повернувшись на бок, я зашла к Мерту, который игнорировал меня ровно сутки после произошедшего. Ровно столько прошло после ухода Али... Ровно столько я не спала...
Встряхнув головой, чтобы избавиться от очередных навязчивых мыслей, которые не покидали мою голову уже несколько дней, я зашла в чат с Ником.
Как и другие, он игнорировал меня.
Сегодня я хотела лежать и ничего не делать, как конец прошлого дня. Однако этим я не помогу ситуации. Хотя ничего все равно не смогу изменить. Но я могу встретиться с Гёкче и объяснить ей.
Решив, что мне следует сделать, я откинула одеяло, выпуская теплый воздух. В комнате было прохладно из-за открытого окна и пасмурной погоды, оповещающей о скором дожде.
Я быстро собралась и надела чёрную толстовку, которая отражала моё настроение. Завязала серый шарф, подходящий к погоде на улице. Натянула капюшон толстовки и спрятала руки в карманы. Перед тем как уйти, я посмотрела на себя в зеркало. Проигнорировав мешки под глазами, как и мое нежелание никуда идти, я вышла из комнаты.
Перед тем как уйти, я собиралась предупредить маму и зашла в их с папой комнату. Дверь была приоткрыта. Сидя на полу, она читала Коран и выглядела так, будто готова расплакаться. Ее состояние вызывает у меня всё больше отвращения к Али, поскольку он стал причиной всему этому.
Свет был погашен, и в комнате царил полумрак. Но ее лицо и она сама были озарены мягким вечерним светом, льющимся из окна.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Моя Свобода {РЕДАКТИРУЕТСЯ}
Teen Fiction{16+} Я - Самия Макаддам. Мусульманка, живущая в Бельгии, стране, где мусульман часто ненавидят. С самого детства я по уши влюбилась в парня, с которым мне не суждено быть вместе, ибо он помолвлен с другой. обида, разочарование, злость и ревность бу...
