Шрам и Заря

Глава 13. Певчая птичка и тихая ревность

Маркус задумчиво жевал пшенную кашу, которую вообще-то любил, но сегодня что-то слишком замечтался. Вчерашний день вышел насыщенным и веселым, а ночь — слишком короткой из-за Златояра, который пригласил их с Велизаром к себе и напоил вином. Если бы только офицеры знали, как беззастенчиво кадеты пьют в увольнениях и накидываются из-под полы, то высекли бы каждого! Но, благо, нарушителям хватало ума не попадаться.

Маркус был рад не думать о ночи, проведенной с Велизаром в наемной квартире. Он отвлекался на друзей, на поздравления, на Златояра и выпивку, а после отбоя упал бревном в кровать и крепко уснул до самого утра. Но даже это не помогло ему скрыться от мыслей о теплой ладони Велизара, заботливо сжимавшей его руку во сне.

Утром, распахнув глаза за час до подъема, Маркус вертелся в постели и разглядывал безмятежно спящего друга. Во сне Велизар казался произведением искусства. Правильные, тонкие черты разгладились и казались слишком выверенными, будто нарисованными, и только светлые волосы нарушали идеальную композицию, падая на лоб. Маркус долго боролся с искушением протянуть руку, нежно убрать мешающую прядь, чтобы и дальше любоваться безупречным лицом Велизара, но воля победила. Он пребывал в раздрае.

Маркус скорей оторвал бы себе язык, чем признался другу, что в квартире Златояра проснулся первым от тепла его руки. До чего же упоительно оказалось ощущать благую силу магии Велизара! Маркус почти уже не верил, что когда-то Великий князь безжалостно обжег его лицо. Недавней ночью тепло ладони Велизара пробралось Маркусу под кожу и согрело не только тело, но и сердце. Он лежал на стеганом одеяле, не смея и двинуться, чтобы Велизар, чего доброго, не проснулся. Маркус любовался упоительной картиной их переплетенных пальцев и ласково сжимал аристократичную руку Великого князя в ответ, в животе порхали бабочки, а в мыслях царила блаженная пустота.

Теперь же вместо пустоты в его сознании бушевало множество чувств. Впереди ждала увольнительная, и взгляд Велизара уж слишком явно лучился хитростью, чтобы Маркус поверил, будто друг ничего не задумал. Но он молчал и даже не пытался заранее осадить Великого князя, помня о его словах: «Я не предлагаю тебе жить за мой счет, но в праздник хочу подарить что-то стоящее, что-то запоминающееся. И мне горько оттого, что ты отвергаешь мои искренние порывы».