Шрам и Заря

Глава 17. Великая заря и новый подопечный

Рассвет занялся над столицей, и окрасил комнату в серый. Под балдахином царил полумрак, но Велизар не спал. Он почти не сомкнул глаз за прошедшую ночь. В груди кипел восторг, а внизу живота разлилась истома. Он ощущал себя неприлично счастливым. Губы то и дело растягивала совершенно дурацкая улыбка, но Велизар оказался бессилен в борьбе с ней. Маркус держал его в объятиях, пока не уснул, но потом откинулся на спину, да так и проспал до этой минуты. Велизар, который так и не смог уснуть, полночи провел, наблюдая за своим... любовником. До чего же непривычно и даже дико звучало это слово!

Маркус ровно дышал, иногда смешно морщил нос во сне и казался таким умилительным, что Велизар не мог отвести глаз. Он очерчивал пальцами изгибы любимого тела, стараясь не разбудить Маркуса, запоминал каждую черточку и задыхался от нежности. Велизар готов был целовать его сутки напролет, а еще остаться в этой постели навечно. Просто укрыться одеялом, спрятавшись от мира, и наслаждаться Маркусом до самой старости.

Он даже почти не смущался, вспоминая прошедшую ночь, но яркие образы бурлили перед глазами, мешая уснуть. Руки и губы Маркуса, его страсть и несмелые намеки о любви, его тело и откровения, которыми они обменялись, соблазнительные слова и вкус друг друга... Этого оказалось так много и одновременно так мало. Получив в безраздельное владение тело и сердце Маркуса, Велизар хотел больше и больше. Вся страсть и любовь, копившиеся в нем, желали принадлежать Маркусу.

На рассвете Велизар получил возможность видеть любимые черты лучше и больше не смог сдерживать чувств. Нежность хлынула из его тела яростным потоком, и нашла выход в поцелуе, которым он припал к обожженному виску Маркуса. Велизар любил и ненавидел этот шрам, но целовать его стало для него особенным удовольствием.

— Ты вообще спал? — сонно спросил Маркус, не открывая глаз.

Велизар смущенно отстранился. Надежда, что легкий поцелуй не разбудит Маркуса, разбилась о чуткий сон Иво. Велизар вдруг показался себе смешным и нелепым в этой настырной нежности. И это он сдерживал себя! Что было бы, зацеловывай он Маркуса всю ночь? Тот, наверное, сбежал бы подальше в чем мать родила.

— Прости, я не хотел разбудить тебя, — прошептал Велизар и смирно улегся на подушку.

Маркус лениво открыл глаза и воззрился на него по-кошачьи соблазнительным взглядом. Велизар почувствовал, как пересохло во рту. А еще вспомнил, как несколько часов назад Маркус без отвращения проглотил его семя. Это было... ошеломительно. От одного только воспоминания истома в животе сменилась страстью.